Моя глубочайшая благодарность – моим родителям, Светлане Тимофеевой и Анатолию Тимофееву. Их жизнь была настоящим примером заботы, спокойствия и любви как в самые трудные так и в светлые времена. Благодаря им я научилась трудолюбию, вдохновилась работать, любить и отпускать, когда уже ничего нельзя было сделать. Они остались как свидетельство тайны Реального – вечно присутствующей мимолетной и сострадательной неизвестности, которую нужно принимать с открытым сердцем.
Я благодарю свою сестру Ольгу Гальчун и племянницу Екатерину Гальчун за их теплое и радостное отношение к работе, которой я занимаюсь, за семейную поддержку и присутствие.
Каковы вопросы исследования?
Исследовательские вопросы, которые ставит перед собой данное исследование, таковы: Что такое Реальное в Лакановом психоанализе? Как Реальное соотносится с Дхаммой Будды? Как субъект1 психофизически переживает Реальное?
Поскольку Реальное не поддается описанию, Жак Лакан никогда не давал ему четкого определения. Скорее, в рамках своей топологии психики он определил то, что указывает на Реальное. Как таковое, Реальное «внеположно» Воображаемому и Символическому, т. е. является неотъемлемым, но неассимилируемым компонентом субъективного опыта (Вуд 2012, 37). Один из способов узнать о его присутствии, по мнению Жижека, – это травматический опыт сокрушительного и невозможного события2 (Жижек 2004, 69—70). Другой способ – через тревогу, которая является сигналом неанализируемого психического паттерна, своего рода тайной, посредством которой Реальное представляет себя в субъективном опыте (Лакан 2014, 160).
В любом случае Реальное несет в себе характеристику сбивающей с толку чрезвычайности, которая разрывает ткань субъективной реальности и указывает на материальность и смертность субъекта, тем самым подрывая идентификации, посредством которых субъект представлен. Этот аспект непредвиденности угнетает и вызывает неудовлетворенность. Меня интересует в первую очередь то, что столкновение с Реальным мешает субъекту свободно двигаться со всей его энергетической полнотой самовыражений. Подводя итог, можно сказать что Реальное, это ядро опыта, известного как человеческое страдание.
Гипотеза, которую я выдвигаю в этом исследовании, заключается в том, что встреча субъекта с Реальным не обязательно должна быть сокрушительным и травматическим опытом, но, скорее, просветляющим и освобождающим. Это исследование стремится понять, как праксис, который я называю «Воплощением» Реального, может трансформировать травматическую случайность в освобождающий инсайт. Отсюда вытекают дальнейшие вопросы исследования: