– А что было не так?
– Ты имитируешь секс, так как ксеноморфы не знают, что это такое – они размножаются вегетативно. Ваши автоматические дроны, которые наши болваны именуют как «летающие тарелки», фиксировали земную жизнь, но вы сделали неправильные выводы. Предполагаю, что они засняли момент совокупления быка с коровой, а вы приняли, что это означает половую жизнь всех высокоорганизованных существ Земли. Поэтому когда я всаживал в тебя по самые гланды, ты мычала. Странно это было слышать от женщины.
Патриция зло процедила:
– Ладно, признаю, ты умен. Твои замечания я и другие учтут. Мы больше не допустим ошибок! А тебе не жить!
– Ты в этом уверена?
– В чем именно? – жена не стреляла, видимо, ожидая, что я скажу перед смертью нечто важное. Впрочем, так оно и было.
– Ты забыла о браслете, что на твоей правой ноге, – и я пальцем указал на ее стройную ножку. – Это не обручальный браслет. Обычно на свадьбе жених дарит невесте золотое кольцо, но на палец правой руки. Я же подарил тебе браслет на ногу. Земная женщина возмутилась бы этому. Но для ксеноморфа ничего в этом удивительного и оскорбительного нет. Они мало знакомы с культурой и традицией народов.
– Ну и что? Что ты этим хочешь сказать?
Отвечать я не стал, а просто щелкнул пальцем. Чип, встроенный в браслет, отреагировал на этот сигнал и активизировал боезаряд. Напалм, что был в браслете, воспламенился. Обычно при тысячной температуре плавится даже металл, не то что биологическая субстанция. Я смотрел, как вспыхнула моя жена, при этом испытывая некоторое сожаление. Все-таки год жизни с ней из памяти не вычеркнуть. Но благодаря этому я выучил повадки ксеноморфов и легко их выявлял. Можно сказать, Патриция была стендом испытаний, хотя сама в этом не догадывалась. Конечно, между нами не было любви, ибо инопланетянин не умеет любить, а я не мог любить нечеловека. Так что брак с нашей стороны была обоюдно корыстным.
Спустя пару минут все закончилось. Расплавился и браслет. На полу осталось темное пятно – плоть сгорела без остатка. Я поднял вторую «авторучку» и положил в карман. Потом старательно вписал в блокнот новую цифру.
Ровно три тысячи!
Это следовало отметить, и я двинулся из этого тошнотворного заведения в нормальный паб. Никто на меня не обращал внимания, а на улице прохожие приветствовали. Охотников на ксеноморфов уважали и не мешали им работать. Ведь мы спасали все человечество.