Вот так я стал мужчиной, когда учился в институте. И надо сказать довольно поздно – в 18 лет. На первом и втором курсе некоторые студенты уже проявляли большую сексуальную активность, занимаясь этим делом со студентками своего курса и старших курсов. А были и такие, которые уже имели кое-какой опыт в этой сфере еще со школы.
В принципе, преподавательница совратила меня тогда, можно сказать подвигла к акту, чрезвычайно предосудительному в тогдашнем нашем обществе, но это был самый лучший урок, преподанный мне в жизни, и я никогда не забывал о ней и останусь навсегда только благодарен ей…
В 80-годах прошлого века, в эпоху «золотого заката» СССР, который уже сильно потускнел и пообносился, так и не построив окончательный коммунизм, пестрая делегация из Кыргызстана, насчитывающая с десяток счастливчиков из разных социальных слоев, – в основном, передовики учебы и труда, направилась в десятидневную поездку в Париж.
Среди них был и студент-отличник из Политехнического института, председатель Студсовета нашего потока Равшан Сатымкулов.
Он рассказал нам, что в этой группе туристов были: знатный чабан из Нарына, шахтер из Таш-Комура, руководитель завода в столице, женщина-депутат госсовета, еще одна женщина – знатная трикотажница, а также директор совхоза Катта-Талдык, не помню уже из какого района – последний был самый старший в группе, который руководил хозяйством уже свыше 30 лет и добившийся значительных успехов в заготовке мяса, шерсти, сборе хлопка-сырца, надоях молока и прочее. Короче это были ударники социалистического труда.
Франция и Париж поразили всех наших туристов, но, как вспоминал Равшан, на нашу внутреннее и внешне скованную публику, больше всего произвело впечатление то, как раскованно и в то же время и доброжелательно вели себя парижане на улице – как хорошо и со вкусом умели одеваться французские женщины как молодые, так и среднего возраста, и пожилые. Вся эта французская свобода выглядела особенно контрастно и ярко, когда группа из Кыргызстана прогуливалась чуть ни солдатским строем по Булонскому скверу, вечером, поголовно одетые в мешковатые серые костюмы и такие же брюки, мужчины все при галстуках, надушенные как один тройным одеколоном, и женщины, ступающие также тяжело под бдительным оком гида, сотрудника КГБ, как это всегда водилось у нас. Нарядная цветущая французская публика, одетая со вкусом и в разные стили и модные одежды, в тоже самое время, встречаясь с нашей колонной, проявляла уважение и интерес к нему – в том числе и к нашим колхозбаям и столичным стахановцам, воспринимая, наверное, их одежды и поведение как новые веяния времени и моды.