Он не представился в нашу первую встречу. Мы учились в параллельных классах, поэтому его настоящее имя я узнал не сразу. Правда он ненавидел свое настоящее имя, и поэтому, из уважения к нему, я не буду его озвучивать.
Прошло примерно лет десять или двенадцать, с нашего последнего разговора, и он был довольно странным. Последнее, что он мне тогда сказал, после нашей пьянки, было то, что он, наверное, поедет в какую-то экспедицию в Тибет, чтобы познавать себя и расширять сознание.
– Я, наверное, поеду в какую-то экспедицию в Тибет, познаю себя, расширю сознание. – Сказал он, и развернувшись, зашагал навстречу неизвестному будущему.
Теперь же, он нашел меня через соцсети. Сообщение не выглядело, как привет из прошлого, от одноклассника, или еще хуже, от одноклассницы, для которых внезапно, в уже среднем возрасте, стало жизненно необходимо узнать всё о людях, с которыми ты когда-то давно ходил в одно учебное заведение, и которые клялись в вечной дружбе. Сообщение выглядело примерно так: “Хай, старичок, сколько световых зим, я проездом в мск, айда заскочу”. Я даже не сразу понял, кто это, пока не открыл фотографию профиля. Фотке было уже больше двух лет, и на ней сиял мужчина слегка за тридцать, в панаме, с длинной шевелюрой, торчащей из под неё, на фоне водопада.
Примерно в таком же образе это чудо появилось на нашем пороге. Высокий, худощавый, с пучком дредов до пояса, в рубашке и с туристическим рюкзаком за спиной, который он, наверное, не менял еще со школы.
– Максимус! Старичоооок! Ебатьтяврот! – Протянул он, завидев меня.
– ААА! Здорова! – Закричал я, бросаясь к нему в объятия.
– Глянь, какой пузень наел!
– На свой посмотри! – Парировал я, собираясь добавить, что исправно хожу в зал.
– Ну вообще, десять лет прошло, а как будто вчера.
– Двенадцать. И ни на день не постарел.
Единственная, кто не обрадовалась такому событию, была жена. Она хорошо помнила Манго, так как мы все были с одной школы. И когда Манго тащил меня на очередное приключение, она тщетно пыталась быть моим голосом разума. Хотя, справедливости ради, она тоже была той еще оторвой, и редко, но метко участвовала в наших приключениях, чего потом очень стыдилась, и объяснялась за нас обоих с нашими родителями. Откровенно говоря, никому из членов моей семьи Манго не нравился, все говорили, что с ним ничего хорошего я не дождусь. Я был молод, глуп, никого не слушал, и единственное что меня волновало, это то, что с Манго было безумно весело. До тех пор, пока он не исчез.