Пока бабушка возилась с русской печью, в щель занавески видела, как ведьма начала расставлять на столе у кровати какие-то баночки, пузыречки, мешочки и все время вполголоса пела что-то непонятное, настойчиво- протяжное. От яркого пламени свечи по стенам и потолку резко метались черные тени, стараясь вновь сгуститься над кроватью.
***
Ольга плыла в душном багровом тумане, и не было там ни верха, ни низа, ни направления, хоть какого. Только голоса далекие, невнятные, зовущие. И она металась, не зная, куда идти. И очень обрадовалась, когда услышала еще один четкий и уверенный зов за спиной. Оглянулась. И все остальные голоса разом, нарастая мощью, тоже стали звать ее более настойчиво.
Но тот, уверенный зов понравился ей больше. И голос был женским. Усталым, но очень настойчивым.
– Гляди, – убеждал он, – гляди внимательнее.
Впереди, почти перед самым лицом Ольги появилась рука. Узкая, женская, с крупными перстнями сразу на трех пальцах, и начала двигаться в воздухе как по стеклу, когда протирают его, запотевшее. Влево-вправо с нажимом. Туман вдруг начал рассеиваться в одном месте небольшим округлым окошком. И, сгущаясь, угрожающе клубился по его краям, намереваясь затянуть, но пока не мог. В окошке показался близкий, озаренный солнцем лес. Необхватный дуб, мощная сосна справа, две раскидистые березы, выступающие за границу густого подлеска, в котором постоянно двигался кто-то невидимый. Многочисленные, непонятные тени шевелили ветви и высокую густую траву, обрывающуюся впереди широкой полосой прокоса.
– Гляди. Зови того, о ком думаешь. Лучше зови, – приказывал настойчивый голос. – Я должна видеть того, кто выйдет к тебе навстречу.
Ольга звала в этом, то ли мороке, то ли бреду, и наяву шевелила запекшимися губами так, что лихорадочная корочка трескалась, и зубы по ложбинкам обагрялись темной кровью. И откуда-то всплыло: зверинька милая, не убегай, дай посмотреть на тебя. – Она уверенно повторила это вслух.
Дыхание перехватывало, и частый- частый молоточек в висках отбивал оставшееся время и катастрофически не успевал, замучено сбиваясь с ритма. Когда-то это уже было. "Зверинька милая"… недавно было. Но где? С ней?
На этот зов шелохнулась трава на границе прокоса, выпуская коричневого гибкого зверька с белой грудкой, который скользнул вперед, к самой границе окна и замер, любопытно поводя мордочкой.