Дети с малых лет собирали в лесу ягоды, а за ними – грибы, что лезли из-под жухлой листвы. Они потом на грубой нити будут бусами сушиться над очагом. Горсть сухих лисичек и щепоть соли давали вкус опостылевшему вареву из овощей и зерна, которым питалось все простонародье от Атлантики до Волги. Словенские земли исключением не были, разве что в случае неурожая голодали тут меньше, чем в Галлии или в имперских землях. Сильно помогала рыба да яйца от мелкой, с кулак размером птицы, да проклятущий кабан, которого родовичи били безжалостно, а он и не думал уходить от человеческого жилья, привыкнув лакомиться на полях селян. На озерах водилась тьма птицы, а в глухих углах еще и зверь оставался, на которого охотились с немудреным коротким луком. И множество жизней спасала соль. Та самая соль, которую князь продавал по сходной цене или вовсе раздавал бесплатно в голодный год. Тогда только рыбой и спасались.
Но, раз человек зиму прожил, значит, еще год боги ему отмерили. И весна, которая радовала прирастающим днем и нежными зелеными листиками, ласкала солнышком изможденные за зиму лица. Нелегко было выжить в это время, да и боги словно испытывали людей, регулярно посылая то великую сушь ранней весной, то холодные проливные дожди прямо к жатве.
А вот княгиня Людмила весну любила. Любила больше, чем зиму, когда муж уходил в полюдье, и намного больше, чем лето, когда он шел в какой-нибудь поход. Весной он принадлежал только ей и ее детям, которые отца не видели месяцами.
Она вскакивала с петухами, по заведенной с малых лет привычке, готовила ему еду, а потом ныряла вновь под меховое одеяло, прижимаясь к мерно поднимающейся груди.
– М-м-м, – замычал Самослав просыпаясь. – Пристаешь? Вот прямо так сразу? Без завтрака?
– Я непраздна, – смущено шепнула она ему в ухо.
– О, как! – поднялся на локте муж, проснувшись в тот же миг. – Надо гонцов послать, посмотреть, не идут ли франки! Это ж верная примета! Как ты беременна, жди осаду.
– Шутишь, да? – она обхватила его руками. – Рад?
– Конечно, рад, – кивнул он. – Иди ко мне! Но гонца все равно пошлю. На всякий случай.
Недолгие супружеские радости были прерваны ворвавшимися в спальню детьми, которые бесцеремонно залезли на кровать, наперебой рассказывая что-то свое, очень и очень важное. Впрочем, дочь говорила еще плохо, зато мигом ввинтилась между родителями и замерла там, совершенно счастливая.