Когда в следующий раз Константин собрался в Москву, Оля написала на его стене в Facebook: «35, люблю плавать, жду». И нарвалась на скандал от его тогдашней пассии, которая решила, что это возраст и приглашение. Костик краснел, бледнел, оправдывался и не знал, как утихомирить ревнивицу. А Оля какое-то время с нескрываемым удовольствием над ним издевалась, требуя доставить и ей особые петербургские ласты.
Оля обожала забираться на стулья с ногами. Ненавидела квашенную капусту и Киплинга. Ныряла с аквалангом. Знала наизусть все стихи Бориса Рыжего19. Любимому поэту было двадцать шесть. Магическая цифра. Он завязал петлю своими руками, не добредя четыре месяца до двадцатисемилетия.
Она знала английский и немецкий, боялась лошадей и недавно вышла замуж. Она мечтала выучить пять языков, освоить верховую езду и умереть в двадцать шесть, оставив двоих дочерей. Как Корнелия20, сестра гения немецкой литературы Гете. Конечно, она была ничуть не хуже одаренного брата и блистательного мужа Иоганна Шлоссера21. Но не оставила ни одной рукописи. Ни наброска, ни страницы дневника. Только стопку писем к подруге. Корнелия не писала ничего кроме них или кто-то потом не посчитал ее записи интересными или сколько-нибудь значимыми? Оказавшись в провинциальном Эммендингене, вдали от ученых бесед жителей университетских Лейпцига и Страсбурга, она должна была записывать свои мысли. Оля в это верила. Через год после смерти своей скромной супруги знаменитый политик, переводчик и историк Шлоссер женился вновь. Кипы оставленных Корнелией бумаг, скорее всего, просто выбросили, расчищая комнаты. Или оставили гнить на сыром чердаке огромного белоснежного особняка с аккуратной красной черепичной крышей. Судьба, достойная непризнанной гениальности. В доме, где она жила, сейчас публичная библиотека. По величайшей иронии судьбы там нет ни страницы, написанной ее рукой. В честь великого брата, который за всю жизнь появился в Эммендингене всего пару раз – улица, площадь, парк, памятники. А ей посвящен только торговый центр – «Корнелия-пассаж». Пожалуй, неплохо для той, которая не сделала ничего, просто знала пять языков, ездила верхом и умерла в двадцать шесть.
Оля хотела угаснуть стремительно, быстро, в секунду. В двадцать шесть не вышло, и она смеялась, что ничего не успевает. И действительно в итоге не успела. Выучить языки, проскакать галопом и родить двух дочерей.