Фажа кинулась сломя голову, дабы не злить мать своей медлительностью.
– А ведра? Неужели я их сама должна нести? – огрызнулась на дочь Малла.
– Сейчас, мамочка, – девочка послушно проскочила мимо нее обратно во двор, и тут же выскочила, нагруженная четырьмя тяжелыми стальными ведрами.
Малла проводила ее взглядом и вернулась в дом.
Спустя час, Малла начала совсем выходить из себя. Муж с сыном так и не вернулись, вдобавок еще и Фажи след простыл. Ее совершенно не пугало, что девочка может натолкнуться на супельмункий. Ей просто хотелось любой ценой удовлетворить свое любопытство и выплеснуть на мужа все свое недовольство. Сама же Малла никогда не покидала дом. Она всегда боялась, что в ее отсутствие в дом залезет кто-нибудь из других жителей острова. Тем более, дома оставалась еще младшая дочь Мирроль, которой было всего три года. Но сидеть дома в неведении у нее уже не было сил. Ведь за все годы, что они прожили на острове, Кенджи ни разу не пропадал без предупреждения.
Она удостоверилась, что Мирроль спит, и поцеловала ее в лоб.
– Спи, малышка. Мама скоро вернется.
Подперев дверь палкой, она направилась к северному побережью. Малла была вне себя от гнева и, ругая всех и вся на своем пути, совсем позабыла об опасностях, поджидающих ее на каждом шагу.
Ступая по узкой тропинке, она вскоре вышла к колодцу. Осмотревшись по сторонам, она заметила что-то блестящее в кустах. Малла запустила руку в заросли и вытащила ведро. С одной стороны оно было закопченным, как будто его держали на огне. И вдруг она ощутила резкий запах, исходивший от него. Этот запах она не могла перепутать ни с одним другим. Кисловатый аромат ударил ей в лицо, когда она склонила голову над черной поверхностью ведра.
– Дракон, – ужаснувшись, выдохнула Малла.
Она, не на шутку перепуганная, присела, укрывшись в кустарнике. Ее глаза метались по всему пустырю. Каждый раз она с ужасом находила все новые и новые улики. Поломанные и обожженные кусты, следы огромных лап на земле, и несколько следов бурой драконьей крови на песке. И в этот миг Малла по-настоящему перепугалась за свою семью. Она представила, как дракон испепеляет все, что ей дорого. Эта картина была невыносимо неприемлемой для нее. И не только потому, что эти трое помогали ей в быту и поддерживали жизнь ей и ее маленькой дочке. Нет. Она осознала насколько они ей дороги и любимы. Ведь ближе Кенджи, Сэта, Фажи и Мирроль у нее никого нет. Она чуть слышно стала звать их по именам. Правда, никто и в нескольких метрах не смог бы ее услышать. А она была так сильно напугана, что не могла двинуться. Но следующая мысль заставила ее прийти в себя.