В отли́чии от Епифа́ния, кни́жный храни́тель, оте́ц Дасий отложи́л в сто́рону неда́вно пода́ренный оби́тели ре́дкий спи́сок «Мириобиблиона» патриа́рха Фо́тия и с удивле́нием посмотре́л на Маври́кия, нело́вко пря́тавшегося за широ́кой спино́й отца́ Фео́ны. В э́том взгля́де сквози́ли раздраже́ние и доса́да, кото́рые он да́же не пыта́лся скрыть. Фео́на вну́тренне усмехну́лся тако́му поведе́нию кни́жного храни́теля, и́бо по себе́ знал, что его́ учени́к несмотря́ на всю свою́ безоби́дность спосо́бен был вы́вести из себя́ да́же а́нгела, приведи́сь ему́ слу́чай тако́го обще́ния.
Обменя́вшись ве́жливыми приве́тствиями и узна́в, что прише́дшим не нужна́ его́ по́мощь, Дасий предпочёл на вре́мя уйти́ из библиоте́ки, сосла́вшись на сро́чные дела́ с монасты́рским уста́вщиком по пути́ ещё раз бро́сив на Маври́кия суро́вый взгляд, кото́рый по́слушник при́нял смущённой улы́бкой и стыдли́во поту́пленными глаза́ми.
– Ну, Маври́кий, – спроси́л оте́ц Фео́на у по́слушника, как то́лько за библиоте́карем закры́лась дверь, – так что ты хоте́л мне показа́ть?
По́слушник момента́льно встрепену́лся, сде́лал успока́ивающий жест и, суту́лясь бо́льше обы́чного, на цы́почках, ска́чущей похо́дкой прошёлся по кни́жному храни́лищу. В са́мом да́льнем углу́, в неглубо́кой ка́менной ни́ше ме́жду двумя́ о́кнами он взял одну́ из не́скольких лежа́щих там книг и, зага́дочно улыба́ясь, верну́лся наза́д. Всем свои́м ви́дом изобража́я торжество́, он мо́лча протяну́л кни́гу отцу́ Фео́не.
– Вот! – сказа́л удовлетворённо.
Мона́х сел, положи́л кни́гу на чита́льный стол и полиста́л жёлтые от вре́мени страни́цы. Э́то была́ рукопи́сная Сле́дованная псалты́рь , су́дя по осо́бенностям уста́ва , напи́санная приме́рно лет сто наза́д. Кни́га была́ бога́то и краси́во офо́рмлена, но никако́й осо́бенной це́нности из себя́ не представля́ла. Впро́чем, це́пкий взгляд Фео́ны обрати́л внима́ние на не́сколько поздне́йших, зашифро́ванных вста́вок, вкле́енных под переплёт лет че́рез шестьдеся́т по́сле написа́ния, но интере́са у него́ они́ не вы́звали никако́го. Ви́дя равноду́шие учи́теля к его́ нахо́дке, Маври́кий испыта́л разочарова́ние, но постара́лся не пода́ть ви́ду, хотя́ э́то у него́ получи́лось как всегда́ нело́вко.
– Ну как? – спроси́л он у мона́ха, лихора́дочно сверка́я глаза́ми.