Он сделал характерный жест левой рукой, похожий на тот, который
ещё не так давно делали мужчины, чтобы посмотреть на часы. Раздался
едва слышный щелчок комм-браслета. Над ладонью Уильяма всплыл и
мягко засветился вирт-экран. Агнешка и Ёсикава не видели, что на
нём, информация шла в защищённом режиме. Ждали.
- Где же оно… - Уильям быстро двигал пальцами, разыскивая
что-то, лишь ему ведомое, в облачном хранилище. – Неужели всё-таки…
А, нет, вот оно! – торжествующе воскликнул он. – Нашёл!
Это было письмо. Уильям получил его два года назад от некого
чудака из Чикаго. В письме чудак утверждал, что имеет
доказательства существования инопланетной цивилизации.
- Смотрите, - Уильям развернул экран так, чтобы было видно всем.
– Вот здесь … - движением пальцев он выделил, увеличил текст и
принялся читать вслух:
- «… в найденных мной архивах Чикагской городской радиостанции
за 1927 год. Архив попал ко мне, можно сказать, случайно (если
интересно, расскажу эту историю потом), а его изучением я занялся,
поскольку моё хобби, как я уже говорил, - это радио и всё, что с
ним связано…» Так, дальше он пишет, как любит радио и чего достиг,
это пропустим… Вот. «… за апрель 1927 года. А именно 26 апреля,
вторник. Запись в рабочем дневнике гласит, что служащий
радиостанции, техник по имени Курт Шпильман во время ночного
дежурства поймал странную передачу на абсолютно незнакомом языке. И
- что самое главное! – сумел её записать на диктофон Луи
Блаттнера…» Это был, по сути, первый магнитофон, там стальная
проволока использовалась для записи сигнала, - пояснил Уильям.
- Был такой, - подтвердил Ёсикава, - помню, читал. И даже видел
в музее звукозаписи. В Екатеринбурге.
- Россия? – спросила Агнешка.
- Другого Екатеринбурга я не знаю.
- Читаю дальше, - предупредил Уильям.
- Давайте, - согласился Ёсикава.
- «Буду краток, иначе вы устанете и не дочитаете письмо», -
продолжил Уильям. – «Курт Шпильман предположил, что принял сигнал с
другой планеты. Да, я знаю, что в то время была модна тема
марсианских каналов, и про знаменитую радиопостановку «Войны миров»
Герберта Уэллса в 1938 году тоже знаю. И тем не менее. Я нашёл
правнука Курта Шпильмана! Его зовут Бакстер. Бакстер Холл, ему
сорок четыре года. Курт Шпильман - его прадедушка по материнской
линии. Бакстер не только живёт в Чикаго, в доме прадеда, но и
сохранил ту самую катушку с той самой проволокой, на которой
уцелела запись той самой радиопередачи. Да, невероятно, но она
уцелела, хоть и была сильно повреждена. Мне удалось её оцифровать и
восстановить (это тоже целая история, которой сейчас не место.
Скажу только, что сам Курт Шпильман скоропостижно скончался от рака
перед самой Второй мировой войной и завещал своему сыну хранить
запись, как зеницу ока). У нас с Бакстером Холлом договор, по
которому ему причитается доля, в случае, если я сумею эту запись
продать. Поймите меня правильно, я не прошу за неё денег, но запись
бесценна. Я тщательно её изучил, а также все обстоятельства, при
которых она была получена, и пришёл к выводу, что, скорее всего, мы
имеем дело с инопланетным сигналом бедствия. Вероятнее всего,
сигнал был послан из окрестностей Юпитера в конце апреля тысяча
девятьсот двадцать седьмого года – года Великого противостояния,
которое, как вам, несомненно, известно, случается раз в двенадцать
лет. Это четырежды повторяющийся набор из трёх слов в S-диапазоне.
На языке, которого нет и никогда не существовало на планете Земля.
Вот всё, что я могу пока сказать. Прошу вас отнестись к этому
письму серьёзно – я не сумасшедший и не мошенник. Возможно, мы с
вами находимся на пороге величайшей сенсации в истории
человечества, но я просто не располагаю необходимыми техническими
средствами, чтобы проверить всё досконально. Но такие средства есть
у вас. Готов предоставить запись и все материалы по первой вашей
просьбе. Жду ответа. Ваш Кевин Харпер». Дата отправления –
семнадцатое июня две тысячи тридцать второго года.