А стоянка называлась так потому, что рядом с ней в верховьях находились две горы, на которых произрастало великое множество самых разных высоких трав, в основном, фиолетового и синего цвета. Главным образом, ирисы Киони имели по пять больших лепестков. Они не только радовали глаз, но приносили людям удачу. Так считали многие люди племени.
Однажды на охоте на больших кроликов Фонта юноша Эчгур забрёл очень далеко, зашёл в непроходимую чащу и впервые в жизни немного растерялся. Одного зверя он, всё же, добыл и положил его в большой дорожный и заплечный мешок, сплетённой из твёрдой и жёсткой травы Кри-За, и собрался идти назад.
Но обратную дорогу домой найти было нелегко. Лесные духи и разные невидимые существа завели его в такие глухие места, которых он раньше никогда не посещал. Правда, ноша его была не так и тяжела: мешок с добычей и лук со стрелами. Да и не имелось на его теле тяжёлой меховой накидки, только лёгкая набедренная повязка, сшитая из шкуры зелёной крысы Грум.
Он взял себя в руки и решил спокойно оценить обстановку и найти собственные следы, по которым легко мог бы вернуться на стоянку Фиолетовых Гор. Но планам его сразу не суждено было сбыться.
С неба вдруг на юношу обрушился мощный ливень, от которого он едва успел спрятаться под большим ореховым деревом Хрум. Он даже успел привязать себя крепкой лианой к его стволу, потому что знал, что такие дожди могут просто убить или с потоком мутной воды сбросить тело любого, даже опытного охотника, в ущелье или со склона отвесной скалы вниз. Если ничего не предпринимать, то можно запросто погибнуть.
Такие ливни, хоть и очень сильны, но заканчиваются очень быстро. Поэтому уже через час Эчгур уже нашел не по собственным следам, а по расположению вершин гор дорогу домой. Шёл он долго – две ночи и почти три дня. За это время думал о том, почему человека везде и всюду поджидает множество опасностей. Их, конечно же, следует преодолевать, а для этого надо быть не только смелым, сильным и ловким, но и уметь правильно думать. Жаль, что не у всех и не всегда такое получалось.
Из беды юношу часто выручало сноровка и сообразительность. Нлюк с ранних лет брал его на добычу зверя. Учил сына премудростям охоты и всему тому, что знал и умел сам. А сейчас получалось, что Эчгур запомнил не всё, что говорил ему отец. Ведь даже и сомневаться не следовало в том, что он заблудился.