Для местных картина бегущей наставницы по артефактам и жены главы гильдии наемников в поисках своего чада – дело привычное. А вот иностранцы, что слышали разговор, оглядывались и недоумевали: как можно в нынешнее время настолько не следить за своим ребенком?
– Вот ты где! – девушка, наконец, увидела впереди свое чадо и незамедлительно ринулась вперед, чтобы высказать все, что она думает о таком поведении. В который раз. И тут она заметила, что девочка идет не одна, а за руку с молодым парнем не старше двадцати лет. – А ну отпустил мою дочь! – взъярилась от испуга молодая мама, на автомате активируя свой боевой костюм.
Ткань тут же облегла тело, обозначая все изгибы, но главное – улучшая подвижность и повышая проводимость энергии через ауру. Три прикрепленных пластины засветились мягким светом, говоря об активации. И хотя визуально ничего больше не поменялось, но простые плетения до третьего ранга включительно теперь блондинке были не страшны.
– Мам! Не ругайся, это же папа! – встала между встопорщившейся как рассерженная кошка женщиной и парнем малютка.
– Какой ещё папа? – отмахнулась девушка, внимательно следя за незнакомцем и ища места, как его обезвредить, не задев дочь. – Он в гильдии, забыла?
И тут до девушки дошел полный смысл слов дочки. Ведь она никогда не называла отчима папой! Только дядей! А родной погиб семь лет назад! Снова всмотревшись в лицо парня, память Ольги услужливо подсунула такое же лицо семилетней давности.
– Андрей?!..
Я смотрел на то, как растворяется мое тело и не чувствовал ничего. Даже усталость от недавно проведенного боя и боль в многочисленных ранах ушла куда-то в сторону. “Лицо”, если можно так назвать морду ужасной твари, врага было переполнено бессильной яростью и обещанием самой ужасной мести. Смешно. Какое дело до мести мертвецу? Вот только оказалось, что это был далеко не конец.
Я вроде только моргнул, а увиденная мной картина полностью изменилась. Закрывающийся портал и образ чужака исчез, сменившись на статую Бориса Скворцова, больше известного как Собиратель, и его самого стоящего рядом.
– Я жив? – решил я спросить, чтобы убедиться, что это не бред. Да и сектант может подсказать, если он конечно не плод моего воображения.
– Папа! – слева от меня слабо произнесла светловолосая девочка лет семи.