Но Лёшка не дал мне договорить, обхватил меня и приподнял к своему лицу:
– Ну вот что мне сейчас упасть перед тобой на колени? Хочешь?! Я упаду! Ну прости, Лина! Я жить без тебя не могу. Ты мне снишься каждую ночь… Малышка, я люблю тебя… Тебя люблю, Лина! – его голос задрожал, и я почувствовала, как длинная и острая игла воткнулось мне в сердце. – Я же сказал, ради тебя я готов лечиться и исключить любой алкоголь…
– Поставь меня, Лёша. Мне больно! – Я прижала кулак к сердцу и трижды постучало по нему, спазм стал отпускать. – Лёша, сделай это не ради меня, а сделай ради себя. Ради меня ты уже обещал перевернуть всю свою жизнь. И что получилось в результате? Ты перевернул не жизнь, а скинул нас обоих… в пропасть… Вот что случилось, Лёша! Да, возможно, для тебя это гротеск, но для меня выглядит именно так. Подняться вдвоём наверх из этой пропасти мы не сможем. Ты разрушил всё! Дай мне свободу, Лёша…
Оказывается, музыка закончилась. Но мы всё ещё стояли посреди зала: он держал руки на моей спине, выше талии, низко склонившись к моему лицу, и мы эмоционально разговаривали на виду у всех, наверное, достаточно громко. А музыканты почему-то не начинали следующую песню. И как долго они молчали, я не знаю. Очнувшись, я огляделась вокруг, убрала Лёшкины руки и пошла к Наде в левый угол. Прошла мимо Валерия и Александра – каждый проследил весь мой путь от точки А (Алексей) к точке Н (Надя).
Боже, ну что за стыдоба?! Опять всё на виду у зала! Впрочем, как всегда! «На вас же глазам смотреть больно», – сказал мне когда-то Андрей, и теперь я понимала, что он имел в виду.
– Надя, уходим! Какой смысл оставаться? Я вволю натанцевалась на месяц вперёд. И разговора с Толиком сегодня не получится, надо переждать и посмотреть, что случится дальше…
– Давай! Сама хотела предложить, но Алёшка увёл тебя, – Надя встала, мы помахали играющим музыкантам и ушли в гардеробную. – Опять в душу лез? Расспрашивал про Александра. Ответила, что сегодня сами его в первый раз увидели.
– Ну вот! А говорит, что усмирит ревность. Ничего он не усмирит!
– Лина, по крайней мере, он любит тебя. И это не вызывает сомнения!
– Отелло тоже любил Дездемону. И она его любила. А он её душил, душил, не додушил и… зарезал…
– Ох, какие страсти ты рассказываешь!
– Надя, в психологии есть термин «синдром Отелло». В пятидесятых годах его описал британский психиатр Джон Тодд. Это уже не выдумки Шекспира, не фантазии, а почти научное название. Я довольно глубоко нырнула в эту тему, вынуждена была, поэтому знаю, о чём говорю. По-моему, и мимо Алексея эти публикации не прошли: сам понял, что проблема есть.