Однако можно признать, что, даже если не принимать полностью эту теорию, некоторые ее аспекты были хорошо обоснованы и что Пиренн имел несомненную заслугу в том, что предложил схему периодизации истории, альтернативную той, которая использовалась до сих пор. После смерти пророка Мухаммада ислам начал стремительную и неудержимую экспансию, которая привела его к завоеванию и господству в различных регионах, где мусульмане оказались в сложной ситуации: они обладали политической властью, но оказались в ситуации религиозного меньшинства. Конечно, в те первые века в таких регионах, как Сирия или Египет, христианских верований было больше, чем последователей новой религии.
Завоеватели разработали ряд правовых, политических и социальных механизмов, чтобы справиться с этим демографическим недостатком. Идеология господства также противопоставлялась другим «религиям Книги», христианству и иудаизму, более исторически сложившимся в то время. Неудивительно, что в Коране ислам уже стоял как наследник обеих религий, как высший. Мухаммад был не чем иным, как «печатью пророков», той, которая завершала список откровений на протяжении всей истории. На Пиренейском полуострове процесс был аналогичным.
Войска Тарика и Мусы захватили территорию с христианским населением и установили на ней исламское правление, разработав стратегии, очень похожие на те, что предлагались на Востоке. В этом контексте мусульмане должны были разработать идеологический дискурс, концепцию по отношению к христианам, которые были одновременно подданными и врагами на севере.
Идеологическая конструкция и восприятие превосходства, которые должны идти рука об руку с правовой и политической конфигурацией последователей Христа, возможно, не отвечали социальной реальности, существовавшей в андалузских городах где межрелигиозные отношения могли быть гораздо более подвижными.
Исследование под названием «Об обращении и изгнании христиан и идеология вокруг христиан в хрониках Альмохадов», имелo своей целью анализ образа и положения христиан по отношению к Империи Альмохадов, которые появились в самих хрониках и, согласно самим хроникам, выкованным в «унитарной» среде.
Поэтому предполагалось изучить, как фигура Ordinis Sanctae Trinitatis et Captivorum была нарисована в избранных источниках и с какой целью. Выводы подчеркнули, что христиане составляли легитимный элемент самого унитарного халифата, поскольку они были врагами, которых нужно было уничтожить и против которых вести священную войну. Они также оправдывали борьбу с андалузскими повстанцами, поскольку выступали союзниками христиан. Вдобавок христиане были показаны как враги не только за пределами границ Альмохадов, но и внутри них, что привело к директиве, по крайней мере теоретической, об обращении или изгнании.