Русская мера: vers libre - страница 3

Шрифт
Интервал
Что в темном-темном поле
Пламенели ледяные свечи,
Снежные звенели бубенцы.
Они навевали сновиденье,
А дурак в колпаке потешался:
«Куда, куда же вы мчитесь?
Ведь сон – тут, а виденье – там!»
И луна падала в колодец
Заговоренным алтыном,
Желая на дне укрыться,
Забыться подземным сном.
Приходило к колодцу время,
Беззубо шамкало днями,
Денно-нощно, денно-нощно
Ворошило по дну кочергой.
«Золотая луна гуннов! —
Во мгле колдовали мгновенья. —
Подари хоть немного света,
Лампочку под потолок!»
Но зря ворожило время,
И мгновенья тщились напрасно:
Как лед, раскололось отраженье,
Чистый замутился родник.
«Ха, ха, ха! – хохотал до упада
Дурак в колпаке бубенцовом. —
Посмотрите, что вы натворили:
Теперь сон – там, а виденье – тут!»
И привиделось: в темном небе
Сияет щитом победным,
Медным огнем пылает
Луна Геннадия Айги.
А вокруг седого ореола
Бродит святой Авраамий,
Сквозь булгарские бури
Благословляет крестом.
И слышен молитвенный шепот
В белом Воскресенском храме:
«Как снег Господь что есть,
Как снег Господь что есть,
Как снег Господь что есть,
Помилуй, Господь, меня!»

2020

Воробушек

Однажды он приехал в этот средневековый городок, что раскинулся на побережье Финского Синуса. Недавно здесь бросил якорь корабль Вефиль, именуемый Домом Бога. Именно сюда, в христианскую методистскую церковь, поспешил юный неофит Осип Мандельштам, чтобы принять святое крещение и через вольную искупительную жертву обрести вечную жизнь. А после обряда вышел на ратушную площадь, посмотрел, как в небесах кружатся воробьиные стайки, и отправился в старинный парк, на Остров мертвых, где темнохвойная лиственница чудесным образом превращалась в кипарис.

Летел воробушек,
На далекий остров,
Где была пещера памяти,
И цвел вечный кипарис.
Летел над городком
Кофейных мельниц,
Ледяных кувшинов
И библейских стихов.
Трепетал крылышками
Над ратушной площадью,
Где кружились пичужки
Мелкими чаинками.
Выходили из ратуши
Иосиф да Марья:
– Милости просим
К нам на чаепитие.
– Разве так приглашают? —
Обижался воробушек.
– Просим не на чаепитие,
Просим на тайную вечерю.
– Почему так? – удивлялись
Иосиф да Марья.
– Потому что жизнь кончилась,
Началось житие.
Летел дальше воробушек,
Трепетал крылышками
Над лютеранской кирхой,
Над лазоревым крестом.
Выходили из кирхи
Иосиф да Марья:
– Милости просим
К нам на отпевание.
– Разве так приглашают? —
Следующая страница