Теперь мы остались наедине. У нас есть время до того, как Джек перейдёт из своего сознания в сознание жены. Это процесс не ежесекундный и займет некоторое время. Что ж. Я готов поговорить. Но не здесь.
– Крис…
– Пойдём, – я не мог смотреть на неё. Кивнул ей на дверь и вышел в коридор.
Войдя в нашу спальню, остановился у окна и предложил ей присесть. Она хотела подойти ко мне, но, поймав мой хмурый взгляд, покорно опустилась на кровать напротив меня. Я всё ещё сердился на неё.
– Крис, я…
– Подожди минутку, можно я скажу? Ты уже много сказала, – получив в ответ нерешительный кивок, я продолжил: – Ты… принадлежала другим… Только от одной мысли об этом, мне хочется рвать и метать… Но ты не была мне тогда женой, и я не в праве был тебя заставлять становиться ею. Я всегда считал, что ты любишь меня, и теперь не знаю, какими мотивами ты руководствовалась, когда сказала «Да» в ЗАГСе. Может, у тебя опять «не было выбора». Мне трудно понять: как могла ты солгать мне и скрыть, что судьба распорядилась так, что вынудила тебя стать любовницей других мужчин. Хотя, не знаю, как вообще такое возможно. Может, я чего-то не понимаю… Мне не дают покоя твои слова: тебе нравился этот главарь Парижской банды, ты боролась за место рядом с ним…
– Но я люблю тебя!
– Молчи! – я не смог стереть с лица маску боли. Эти три слова прямо ножом прошлись по сердцу. – Я знаю, что вы хотели защитить Катюшу от лишних разговоров, но… тем не менее, она и без того себя защитила. Никто из нас до вчерашнего дня понятия не имел, что отец Ланселота не Никита и, собственно, это вообще не наше дело. Я чувствовал, что ты очень изменилась и понимал, что так измениться за такой короткий срок не возможно. Ты вернулась другой. Вы все. Факты были против вас, но… Ты не желала ничего рассказывать, и я решил, что, возможно, на то свои причины и никак не мог предположить, что причина твоего молчания – измена. А теперь… я не знаю, что делать… У меня горит всё внутри. Ты – моя и я никогда не допускал даже мысли, что кто-то другой коснётся тебя, будет владеть тобой.
Она смотрела на меня и по щекам беззвучно катились слёзы. Так она никогда не смотрела на меня. В глазах отражался поистине животный страх. Она боится меня? Или того, что я случайно узнал? Или чего-то ещё?
– Можно я расскажу тебе, как всё было?