…В этот момент он совершенно четко увидел в соседней комнате – которая все еще оставалась комнатой Аси – человека, покрытого янтарными крошками и странными белыми тяжами, похожими на пенопласт. Эйзен не рассмотрел, кто этот человек – мужчина или женщина – но понял, что тот вслушивается в происходящее за стеной. Этот человек – это существо – было настолько чуждым всему, что Эйзен видел прежде, что это рождало сильную, безысходную горечь. Обреченность. Чувство невосполнимой потери.
– Лёш? – спросила Полина когда Эйзен вновь открыл глаза.
– А… а что?
– Ты плакал.
Эйзен провёл рукой по виску.
– Правда? Видимо, это от избытка эмоций…
– Я знаю. Но с тобой раньше такого не было, – сказала Полина, ложась рядом – грациозная, как длинная, тонкая кошка.
– Это, мать его, лес, – угрюмо пояснил Эйзен. Теперь диалог загнал его в угол: хотелось сказать Полине о странностях здешних мест как можно позже, но не вышло. – Он влияет на сознание. Усиливает его проницаемость для впечатлений и всего такого. Ну а ты… ты ведь тоже очень красивая, и насмотревшись на тебя, можно весьма горько сокрушаться о несовершенстве всего остального мира.
Полина смутилась.
– Спасибо… Знаешь, у меня ощущение, что в соседней комнате кто-то ходит.
– Возможно, это Мария Семёновна, – пробормотал герцог, досадуя на неискренность своего голоса.
– Ты говорил, что она бывает на втором этаже только если там никого нет. А мы ещё не спускались к завтраку.
– Значит, это тоже лес…
– Что он здесь делает? Скажи ему, что подсматривать нехорошо.
– Он вообще-то подслушивал.
– Зачем ему это?
– Возможно, он хочет нас полюбить. Или возненавидеть. В этих местах много странностей. Когда я один, это не так заметно, а когда ещё кто-то… словно домовой поселяется.
Успокоив, а затем обняв жену, Эйзен прижался лицом к ее плечу. На этот раз его взору явилась нормальная, привычная темнота, без всяких видений.
Господи, обратился он туда, откуда она, как ему казалось, пришла. Я обычный человек. Я больше не могу разгадывать твои ребусы и шарады. Когда все это закончится, когда ты позволишь мне умереть, ты выложишь их передо мной вместе с ответами, и мы вместе посмеёмся над моей тупостью. Но пока что… мне нужна подсказка. Мне очень, очень она нужна.
*
С утра на ферме метили молодняк кур. У каждой курицы требовалось взять мазок из зева, подписать по номеру индивидуальной куриной метки, собрать эти мазки, отнести лабораторию к Татьяне, где она их проверяла на респираторные инфекции, затем забрать результаты, внести в журнал, рассадить кур согласно обнаруженному и просчитать профилактические мероприятия, если они нужны.