Ваня огляделся по сторонам. На балконе Креша из года в год сваливалось все ненужное и позабытое. Валялись тут кипы пожелтевших газет, старые лыжи и санки, рамы от велосипедов, детали от немыслимых спортивных тренажеров, колбы, реторты, пробирки, аквариумы, приборы из физической лаборатории, слесарные инструменты и еще много того, чему Ваня не знал даже названия. На полу валялись клочки бумаги, складывавшиеся когда-то в стихи, романы, научные труды. Ни Креш, ни тем более кто-нибудь другой не могли вспомнить, о чем шла в них речь.
– Какая бурная жизнь! – подумал Ваня – Огненный вихрь! А у меня тлеющие головешки… но, несмотря ни на что, в конце концов будет только холодеющее пепелище!
Он поднял с пола обрывок прозаического текста.
– Жизнь писателя прекрасна – коряво вывел там Креш – Она прекрасна отвратительностью иных жизней; ибо когда в последнюю минуту спросят человека, жил ли он, чем он сможет доказать свое существование? И он усомнится, жил ли вообще? У литератора же есть письменные доказательства. И…
– Каждый может добавлять, что хочет! – усмехнулся Погорелец – В сожженных книгах есть свое очарование!
Он вытащил несколько пожелтевших от времени газет и вдруг из кипы выпала разбухшая от древности и сырости тетрадь. Дневник души – было выведено на кожаной ее обложке – Том седьмой. Ободренный, Ваня стал рыться повсюду, но ни предыдущих, ни продолжающих томов не нашел. Да и в седьмом томе мало уже что можно было разобрать: влага сделала свое дело и чернила расплылись по бумаге общим синим фоном. Но остовы букв еще сохранились.
29 июня 1988 г. Сегодня у меня началась отработка в школе. Я оделся похуже (хотя среди моих рубищ трудно найти худшее) и пошел; утро было солнечное, а завхоз у нас – мрачный. Он уже задумал черное дело, о котором я еще не догадывался.
– Нужны ли школе новые парты? – спросил он, пристально глядя на меня. Я не ожидал от него такого, но, подумав, что на старых рисовать уже негде, ответил, что нужны. Тогда завхоз повел меня в школьный подвал, где громоздились парты пятидесятых годов.
– Пока у нас есть резервы – указал на них завхоз доверительно – Новых нам не дадут! Как ты считаешь по этому вопросу?
Я взглянул в его узкие хитрые глаза заговорщика и пожал плечами.
– Как считаю? Да так и считаю – раз, два, три, четыре…