Он вскочил, себя осматривая. Негромко закричал:
– Что произошло? Как? Коммодор, как?
– Сам ничего не понимаю. Мы с тобой были на латине, под косыми парусами.
– Коммодор, на какой латине? Меня несла волна, словно скутер!
– Альбатрос, гигантский, с наш фрегат! И богиня! Не помнишь?
– Вы о чём? – изумлённо спросил гидроакустик.
– О том! – выкрикнул коммодор, устремляя взгляд в небо. Как только сияющий объект попал в его поле зрения, мозг вспыхнул. Тело плавно опустилось на каменное ложе.
Лишился сил, медленно припав к земле, и Андрэ. Его губы зашептали:
– Стрела под водой, издавая свист, устремилась к берегу. Я предположил, что она уйдёт под город сквозь скальный грунт… Но как она вернулась, не столкнулась, не взорвалась? И тот голос: «Оставь меня в покое, не следи».
Шёпот Андрэ прервался, его губы сомкнулись.
Тем временем альбатрос, обрушивший колосс, сотворённый повелителями стихии, издал мощный победный клич над поверженными богами океана и встретившимися на его пути людьми. Но в этом крике птицы слышалась и досада на зря потерянное время в этой пустячной схватке, и разочарование в смыслах тех, кто желал направить фрегат к датским берегам во имя… «Во имя чего?» – задала себе вопрос Инанна и с презрением оглянулась на только ей приметные в шторме масляные пятна, оставшиеся от ушедшего в глубины корабля.
Через несколько секунд морской гигант, приобретая естественные размеры, уже скользил к самой западной точке границы океана и материка.
В бреющем полёте над ревущими водоворотами, среди брызг и пены, достиг подножия величественных скал и, вплотную к ним, устремился в поднебесье. Не опасаясь, что в последнем порыве ярости ветер разобьёт его о каменную твердь, взлетел на вершину, завершив свой безумный полёт. Теперь, с головокружительной высоты мыса, громады пенных волн, в безумии бьющихся у его подножия, казались всего лишь рассерженными маленькими карликами.
Инанна, неподвластная стихии, созерцала восставший океан