Я наложила порцию штруделя Джеймсу, и мы вместе сели кушать, после того как мы покушали и вместе убрали за собой, он спросил:
– На сколько ты тут? – поинтересовался Джеймс.
– До конца августа, – ответила я.
– Почему ты приехала одна? – спросил он.
– Никто не хотел к нему ехать, и он особо ничего не делает, чтобы мы к нему стремились, – прояснила я.
– Ничего? – переспросил он.
– Да. Он даже алименты не платил – сказала я.
– Вообще никакой финансовой поддержки? – уточнил он.
– Верно, – согласилась я.
– Это осуждаемо, – скривился Джеймс.
– Ага, – поддержала его я.
– Так почему ты решила сюда приехать? – спросил он.
– Скучаю, – коротко ответила я.
– Скучаешь? – переспросил Джеймс.
– Да, я папина дочка, меня он воспитывал, пока не ушёл из семьи.
Когда он ушёл, я осталась с мамой и другими детьми, а они меня недолюбливают, потому мне очень тяжело. У меня нет поддержки. Нельзя расслабиться. Да и ещё бабушка с дедушкой по маминой линии готовы растерзать меня на части, как будто я не их внучка, а подкидыш. Ахах, полагаю, они так ко мне относятся, потому что обожают общаться с моей сестрой и братом. Сами гадости делают, а потом жалуются, что я такая нехорошая обернула их действия против них же. Так что из-за отсутствия поддержки, понимания, родительского присутствия пришлось рано повзрослеть, – поделилась я.
– Растерзать? – Джеймсу явно не нравилось то, что он слышал.
– Да, – согласилась я.
– Как это проявлялось или проявляется? – уточнил он.
– Насилие, спонтанная агрессия или агрессия по умолчанию, – перечисляла я.
– Что? – не веря своим ушам спросил Джеймс.
– Не стоит так удивляться, я родилась, когда насилие в семье было национальным видом спорта, – сказала я.
– Звучит ужасно, – сокрушался Джеймс.
– Ощущается аналогично, – заметила я.
– Давно ты совершеннолетняя? – спросил он.
– Если ты намекаешь про съём квартиры, то это крайне сложно с учётом того, что я учусь без возможности подработать, – ответила я.
– Времени не остаётся? – спросил он.
– Да, – подтвердила я.
– Почему ты выбрала такую форму обучения? – поинтересовался он.
– Ахах, у меня выбора особо не было. И мне обещали помогать финансово, конечно, мне облапошили. Ноль рублей ноль копеек, – ответила я.
– А съём с соседом и подработка? – спросил он.
– Ты меня не слышишь? – начала залиться я.
– Слышу, понял. Долго тебе ещё учиться? – не отпускало его.