Интермунд - страница 5

Шрифт
Интервал


– Давно надо было рассказать. Но даже сейчас я жду «идеального» того самого момента. – Он тяжело вздохнул. – Прости, Энви, но меняться мне уже слишком поздно, а вот тебя я предостеречь смогу. Прошу только выслушай меня и постарайся в это поверить. Я лишь хочу помочь.

Про себя я пообещала, несмотря на нарастающую тревогу. Ист совершил для меня очень многое, поэтому, если я и могу отблагодарить его за это, я сделаю все возможное.

В знак согласия на его просьбу я кивнула и он начал свой рассказ, что нельзя охарактеризовать никак иначе, чем кошмар и сущий ад на земле.

ГЛАВА 4

Сколько себя помню, я всегда хотел стать актёром. Хотел в мировое кино, что навсегда останется в нашей истории, хотел блистать на сцене театра, мечтал попробовать себя в мюзикле. Я был готов гореть ради того, чтобы люди смотрели на меня, и поклялся себе ещё в самом раннем детстве, не смотря ни на что, добиться всего того, о чем грезил.

К слову детство у меня выдалось совсем не сладким. Я родился в период, когда в стране В. вовсю шла бойня. Гражданская война государственного режима против группировок оппозиций. В итоге, все это бедствие потеряло какой-либо контроль со стороны верховной власти, и в ход быстро пошло мирное население. Что на самом деле было ожидаемо от моей страны. Моего отца мобилизовали ещё до моего рождения. Мама тогда была на последних сроках, как я позже узнал.

Свои первые годы жизни помню обрывочно. Лишь полную разруху, нищету, затронувшую и нас, и очень много маминых слез. Ни разу не видел чтобы она улыбалась. Когда мне стукнуло четыре года, она не могла больше прокормить меня. И единственным выходом была эвакуация в более менее спокойную окраину и сдача меня в приют, ибо о таких вещах, как брошенные дети, государство ещё помнило и давало хоть какой-то шанс на нормальную жизнь.

Помню это было весной. Последними её словами было обещание, что она обязательно вернётся и заберёт меня, как только появятся деньги. Она так и не пришла. Остаток времени до взрослой жизни я провел среди таких же брошенок и сирот. Кошмар происходивший вокруг нас детей длился ещё около пяти лет. Я до сих пор вздрагиваю от звука воздушной серены.

Единственным спасением для моей детской психики стали книги, очень много книг. С их помощью я уходил от чудовищной реальности и с головой погружался в истории искателей приключений, волшебников, королей, рыцарей. Мне нравилось, когда они справлялись со всеми трудностями, это давало мне странное ощущение безопасности. Потом просто наблюдать со стороны мне стало мало и я захотел проживать все эти жизни главных героев. Вот собственно наверное и весь мой путь к осознанию собственного призвания. Поначалу я отыгрывал мини сценки и образы из сказок, а со временем переключился на более серьёзные произведения и пьесы. Обожал и обожаю до сих пор Шекспира, Дюма и Байрона.