Молчаливая группа людей, ведомая штабс-капитаном Герхардом Штоттом, смотрела во все глаза, и слушала во все уши. Они давно уже разобрались, кто что из себя представляет, оценив каждого из участников этой авантюры, и сейчас «наслаждались» природой, и оценкой всего увиденного. Пока это увиденное не радовало, и сулило не перспективы сотрудничества, а перспективы не решаемых проблем.
Тяжёлый климат, враждебно настроенное население. Пусть даже оно будет и не враждебным, но абсолютно дикарским, а взамен, только проблемы с дорогами, точнее, их отсутствие, ненужными и неоправданными расходами, и всё это только ради бананов, и рынков сбыта? Так и в России, рынок ещё способен расти, и требует ещё много чего. А Сибирь? Так она, до сих пор, до конца не исследована, и ждёт своих конкистадоров.
А ведь, ещё есть и Китай, вплотную примыкающий к Российскому Дальнему Востоку. Камчатка, Сахалин, Курилы. Нет, России, положительно, нечего делать в глубинах африканского континента, только лишь на побережье, из-за чего и затевалась вся эта возня с Абиссинией.
Экваториальная Африка интересовала только французов, лучших колонистов, из числа европейских наций, умевших вертеть туземцами во все стороны, и использовать их с выгодой, не хуже англичан, в своей прагматичности перещеголявших других.
Удивительнее всех поступали немцы, наводившие порядок там, где его отродясь не было, и где не было, даже, никаких предпосылок к этому, а также условий для его появления. Но, Германия счастливо игнорировала всё это, и вела свою колониальную политику в такие дебри, от которых страдали не только колонизируемые, но и сами колонизаторы.
В общем, Герхард уже знал, какой представит отчёт начальству, и не сомневался, что его там встретят положительно. Намечался союз с французами, а месье в кровь расшибутся, но не дадут России закрепиться в Африке, и перехватить у них территорию. Но будут «ручкаться» с господами из России, и говорить какие они величайшие союзники. Но что поделать, пурку а па!
Интерлюдия.
Весть о разгроме французских колониальных войск достигла, наконец, Франции, вызвав бешеный ажиотаж, и всплеск негодования. Правительство Франции, в угоду общественному мнению, тут же отправило два своих лучших пехотных батальона, для того, чтобы поставить на место зарвавшегося чернокожего вождя, посмевшего нанести поражение колониальным войскам.