Если Вы постараетесь вспомнить своё состояние в детстве, то обратите внимание, что представлялось всё фантастически волшебным и возможным, не имеющим конца и предела, этим и таяло, растворялось в светящейся возможности состояния.
Посредством тяги к единению состояние детства на уровне сознания и подсознания старается вобрать в себя собственную состоятельность и стать в виде многочисленных примеров от нас – находящихся в поле созревания стати состояния детства. От нас! – Составляющих структурность общего состояния жизни.
Состояние детства своим качеством тяги стремится к фантастическо-волшебному возможному качеству, этим наделяет и усиливает пространственные возможности общности.
Восполнение, существенно и практически незримо, той разницы между вполне достойным значением информирования состояния детства и информированием состояния детства теоретическими информативными составами, становится некой протяжённостью, что мы называем жизнью, что мы называем временем и общественно принятым выражением о том – человеком разумным. Делается это все посредством человека и его разумности. Так как только человек является источником тяги единения в поляризации. Так как только человек способен исчислять, чувствовать, лицезреть и наблюдать процесс жизни и времени.
Мы каждый и каждая – источники единения тяги в поляризации.
Наше коллективное следование теориям, восполняя при этом разницу одной лишь атрибутикой – имитацией восполнения разницы, становится и является социальным жизненным пространством на планете Земля.
Происходит это следующим образом:
– теория организуется уже смутным состоянием «фантастически волшебного и возможного»;
– теория не имеет в себе практической силы, кроме той которой мы наделяем её собою, как источником тяги единения в поляризации;
– наделение теории силой, это природное стремление поляризации к стати состоятельности;
– стать состоятельности, это утверждение своей личности;
– личность состоящая из теоретических данных утверждает только лишь свою производную, как своё начало. Те – о – ри – ю, то есть, социальное жизненное пространство. Стать и могущество которого на разных языках называется существенной противоположностью чести и гордости. А выражается стать и могущество такового в полнейшем неприятии, вплоть до государственного уровня, всего, что выходит за рамки умозрительного понимания.