придурок!
Что ж, правильно. Сам дурак.
Отец негромко кашлянул, прервав напряженную тишину, нарушаемую лишь полу-вздохами, полу-всхлипами матери.
– Конечно, я понимаю, сын, насколько это для тебя неожиданно, но ты должен принять происходящее как мужчина…
Виталий резко вскинул голову и обвел взгядом растерянных родителей и бывшую (ну теперь-то уж точно бывшую) невесту.
– Нет, – негромко сказал он, мысленно видя перед собой издевательскую карикатуру – пуделя на поводке. Что ж, сейчас за поводок дернули. Через секунду последует команда “К ноге!”
– Нет, – громче повторил он. Громче и тверже. – Этот номер у вас не пройдет. Нет.
Юля внезапно побледнела и, зажав ладошкой рот, бросилась в направлении ванной комнаты.
– Что значит – нет? – недоуменно переспросил Лебедев-старший.
Как ни странно, Виталию удалось выдержать его тяжелый взгляд.
– Это значит, что ей не удастся меня на себе женить, – спокойно пояснил он, – Женитьба не входит в мои планы. По крайней мере, в ближайшее время.
Возможно, ему просто показалось, но мать словно бы издала вздох облегчения.
Зато лицо Юрия Петровича побагровело.
– Что значит – не удастся? – возвысил он свой начальственный голос, успешно приводящий подчиненных в трепет, – Ребенка ей сделать тебе удалось, а теперь в кусты?
Виталий пожал плечами.
– Я не сказал, что отказываюсь платить алименты. Но только по решению суда. – он даже нашел в себе силы усмехнуться, – Когда она докажет, что ребенок – мой.
В дверях комнаты снова возникла Юля. Дурно выглядела Юленька – бледная, с кругами под глазами, без обычного макияжа…
– Подонок, – прошипела бывшая возлюбленная.
– Блядь, – ответил Виталий.
Мать округлила глаза и зажала ладонью рот, словно стараясь сдержать крик. Выглядело это настолько нарочито и даже картинно, что Виталий хмыкнул.
В следующую секунду Юля подскочила к нему – и щеку Виталия, еще полчаса назад обласканную нежными пальчиками Ольги, обожгла сильнейшая пощечина.
Первым его побуждением было врезать нахалке в ответ – от души, но он вовремя вспомнил о том, что она все-таки беременна… и просто поднялся с дивана.
– Я все сказал, – произнеся эту знаменитую адвокатскую фразу, он вдруг ощутил страшную усталость. Рухнуть бы сейчас в постель… и проспать часов десять как минимум. – Вам не удастся сделать из меня щенка на поводке. Я вам не пудель Артемон.