– Когда всё закончится, буду жив, попрошу Асланбека срубить эту ветвь. На нервы действует.
Снайпер никуда не делся. Он удобно устроился и что-то жевал, типа пирожка с мясом. Холодкову никак не удавалось поймать его взгляд, он смотрел вбок и вниз. Снайпер доел и вдруг неожиданно взлохматил волосы, дёрнул себя за левое ухо. В этом жесте было что-то очень знакомое. Елисей Игоревич задумался, а потом резко схватил бинокль. Такой жест был у Вальки Коростылёва из параллельного класса. Они вместе играли в школьной футбольной команде. Холодков впился глазами в лицо киллера и тихо сказал себе:
– Это просто невероятно! Немыслимо! Да… Точно, никаких сомнений, это Коростылёв. Просто постаревший на 30 лет.
Елисей Игоревич вспомнил, что кто-то ему говорил на юбилее школы о Коростылёве. Типа он закончил военное училище и теперь служит где-то на Кавказе. Ситуация становилась совсем запутанной. С Валькой они последний раз виделись на выпускном. Так что личной неприязни у них не было, да и быть не могло.
– Нарыв надо вскрывать самому. Иначе добром это не кончится. Тем более что киллером оказался Коростылёв – это знак свыше.
Елисей Игоревич спустился с чердака, оделся и вылез в окно с обратной стороны коттеджа. Он сделал довольно большой крюк, чтобы подойти к злополучной сосне со стороны леса. Последние сто метров Холодков шёл особенно осторожно, практически бесшумно. Остановившись в нескольких метрах от сосны, он спокойно, но громко сказал:
– Валька, привет!
Киллер дёрнулся, как от удара током, схватился за карабин. А Холодков продолжал:
– Ты какой-то нервный стал. За оружие хватаешься. Не узнаёшь, что ли?
Киллер свесился со своего насеста и внимательно посмотрел на Холодкова.
– А я иду, гуляю, смотрю – Валька Коростылёв собственной персоной на ветке разлёгся…
– Врёте вы всё, меня снизу углядеть нельзя. Кто вас прислал? Быстро отвечайте, а то не ровён час… У меня ведь, если что, карабин с глушителем…
– Вот ты так же обижался, когда я тебе пас не давал… Наш физрук, дядя Лёша, в раздевалке тебя потом успокаивал.
Киллер прямо ел Холодкова глазами и вдруг спросил:
– Елисей, ты, что ли?
– Я, конечно! Ладно, вылезай из своего гнезда. Пойдём попьём чай в человеческих условиях. Сколько лет не виделись!
– То, что я с тобой разговариваю, это уже нарушение всех мыслимых и немыслимых правил, а ты ещё предлагаешь, чтобы я в дом жертвы пошёл чаи гонять?