– Могу подвезти. – то ли в шутку, то ли всерьёз предложил Йоханн, заставив её остановиться и обернуться.
– Убью. – сдержанно, без лишних эмоций предупредила незнакомка.
Низкий, глубокий голос. По-своему приятный и ласкающий слух.
– Или поднести? – развёл руками Йоханн. Тогда девушка коротко, почти незаметно кивнула.
– Давай. – ответила она с чуть бо́льшим, едва различимым энтузиазмом.
Йоханн поставил перед ней принесённые ботинки, не забыв покланяться, и девушка потешно запрыгнула в них на ходу. Удивительно, как с таким подходом к надеванию обуви она не расшибла лоб о лежащий в траве булыжник.
«Ещё заплачь, Йоханн», сказал он самому себе, решив, что «прожарили» его не до хрустящей корочки.
Когда сапоги были надеты – Йоханн молча протянул девушке куртку.
– Отрабатывать надо? – сразу перешла к делу Рио.
– Нет. – честно ответил Йоханн. – Еду и ночлег тоже. Если хочешь – пошли со мной.
«Не хочу», собиралась ответить Рио, но деваться ей всё равно некуда. Не ночевать же в лесу под дождём.
– Я пойду сзади. – поставила девушка условие. – И ты покажешь лицо.
Йоханн сразу же приподнял капюшон, давая понять, что и с первым условием он согласен. Тогда девушка и узрела, с кем ей придётся провести минимум ближайшие пару часов.
Лохматые рыжие волосы, тёмно-серые глаза, лёгкая щетина. Молодой высокий парень, явно не старше тридцати. Хоть не старик – и на том спасибо.
– Пошли.
– А зовут-то как? – решил прояснить Йоханн.
«На мне всё написано», хмыкнула Рио, смахивая мокрые волосы с плеча, и Йоханн наконец прочёл красноречивую надпись «сука», нацарапанную у неё на шее.
– Рио.
«Где-то я уже это слышал», немедленно вспомнил Йоханн. Жаль, не вспомнил, где именно.
– Йоханн. – представился он в ответ. Его имя она уже слышала, но повторить лишним не будет.
«Странное имя», подумала Рио.
Они улыбнулись друг другу.
На Рио было больно смотреть. Словно издеваясь над Йоханном, бóльшую часть дороги девушка шла без капюшона, хотя надеть его можно за пару секунд, и вода текла по её волосам ручьями. Простудится ведь, маленькая.
Йоханн почувствовал себя ворчливым стариком, у которого не осталось сил на воспитание. Чувство, надо сказать, неприятное. Виланд бы выставил ультиматум: пока Рио не оденется – дальше они не пойдут. Что мешало Йоханну сделать то же самое?