Так что они робко улыбнулись друг другу на прощание и разошлись в разные стороны. Отойдя на несколько метров, Минхо вынул из кармана телефон. И ничуть не удивился, увидев поступившее от сестры сообщение: двадцать минут назад она поинтересовалась итогами свидания.
Было и еще одно сообщение – от Джисопа, его лучшего друга. На самом деле, даже не одно: это была целая пулеметная очередь длиннющих текстов, пестрящих стикерами разных зверюшек.
Джисоп
Если свиданка превратилась в полный кошмар, звони – я за тобой приеду.
Ухожу на работу, а у меня осталась целая куча еды: курочка чили, чачжанмён[1] и жареные кабачки.
Если ты включишь голову, то поймешь, что я тебе как мать родная: изо всех сил стараюсь следить за твоим питанием и сделать из тебя настоящего мужчину.
Но сегодня – я на мотоцикле.
Ужинать собираюсь у Инны, под телик.
Если я ничего от тебя не получу, то буду считать свидание провальным – тогда поговорим завтра.
Надеюсь, что вы не станете пренебрегать мерами предосторожности – понимаешь, о чем я.
Минхо фыркнул – получился то ли смех, то ли выражение негодования – и кликнул на иконку звонка возле имени друга.
– Вообще-то, бывает и нечто среднее между полюсами: когда свидание закончилось полным провалом и когда ты уже по дороге в какую-нибудь квартиру, где можно переспать с девушкой, – заявил он вместо приветствия, не дав Джисопу произнести ни слова.
Из трубки послышался смех, и Минхо от одного голоса друга внезапно почувствовал облегчение. До этой секунды он и не подозревал, в каком пребывал напряжении в том кафе, вдали от своего обычного окружения, изо всех сил стараясь завязать разговор с незнакомкой.
– Ты же говорил, что вы встречаетесь в районе Иксон-дон, так? – вопросил Джисоп. – Скинь мне свою локацию – через четверть часа смогу за тобой подъехать.
– Не знаю, может, мне все-таки лучше сесть на поезд и вернуться в Инчхон? – Минхо жил именно там, в соседнем с Сеулом городке. Инчхон был намного меньше и, в глазах Минхо, намного спокойнее бурлящей жизнью столицы. – Меня работа ждет.
– Работа? – Даже не видя лица друга, Минхо был совершенно уверен, что тот выгнул дугой бровь – один из драматических жестов в его арсенале. – Это в субботу-то вечером?
– Ну, это что-то вроде сверхурочной работы: оказалось, что книжный клуб, э-э-э, помнишь, я тебе рассказывал…