Линн прервалась на миг, чтобы успокоить дыхание, потом закончила:
– Если какая-нибудь дура уляжется посреди скоростного шоссе, наплевав на то, что к ней приближается груженый самосвал с заклинившими тормозами, будет ли это означать, что самосвал чудесным образом остановится?
Эльза нахмурилась, снова провела пальцем по переносице. В ее глазах впервые промелькнуло нечто похожее на сочувствие.
– В твою дурную голову не приходило, что у наших предков не было выбора, что они по доброй воле легли под колеса?
– Они – может быть. Но не мы. Нам этот выбор навязали!
– Мы приняли его с благодарностью.
– Не все!
– Я подпишу твое заявление.
– В жопу заявление! Почему ты это сказала?
– Что «это»?
– Не засерай мне мозги! Ты знаешь, что я имею в виду!
– Вы забываетесь, капитан Эрвинс. – Тон полковника стал ледяным. Она взяла в руки заявление. – Хочешь, чтобы я это завизировала или нет?
Линн глубоко вдохнула, мысленно досчитала до десяти и кивнула. Эльза достала из ящика стола ручку и раздраженно вывела свою подпись в нужной графе.
– У тебя есть одна омерзительная черта, Эрвинс. – Она протянула Линн заявление с таким видом, словно давала милостыню. – Ты не понимаешь, когда нужно остановиться. Впрочем, это не так уж и плохо. Благоразумие всегда останавливало меня в самый последний момент. Теперь я начинаю об этом жалеть.
– В самом деле?
– У нас еще может получиться. И прости за «цыплячий помет».
– Все в порядке.
– Надеюсь, ты уяснила положение вещей. Твои подружки в любой момент могут обратиться через мою голову к кому-нибудь из блюстителей морали или к дознавателям из Белого Легиона. Тогда нам обеим не поздоровится.
– Ага. Знаю.
– Ни хрена ты не знаешь! – Полковник безнадежно махнула рукой. – Я рискую не потому что влюбилась в твою смазливую мордашку!
– Тогда зачем?
Эльза обошла стол и плюхнулась в глубокое кресло с обивкой из экокожи.
– Как ни странно, я делаю это ради будущего всех нас. – Она холодно и ядовито усмехнулась. – Твоя история способна вызвать лавину. Бомба заложена, нужно только поджечь фитиль. Со временем ты превратишься в легенду, сама того не желая. О тебе будут говорить. Многие начнут с тобой спорить заочно, и это хорошо. Споры отвлекают от молитв и заставляют думать. Сейчас тебе лучше исчезнуть, уйти в закат. Ты понадобишься, когда придет время воздать кое кому по заслугам.