– Приятно, что ты до сих пор его носишь. – с улыбкой произношу я, вспоминая, как вязала его.
– Ношу. – сухо бросает он мне и запирает машину на ключ.
Если бы не редкие фонари, любезно посаженные вдоль небольшого спуска, вряд ли бы кто-то после заката солнца смог бы добраться до небольшого селения, скрытого за перевалом. Нам удалось успешно преодолеть и эту часть пути, хотя смотреть на раздетого Германа, уверенно двигающегося вперёд, мне было не по себе. Я шла позади, как неповоротливый пингвин, и его широкая сильная спина была моим ориентиром.
– Что ты там копаешься? – остановился и ждёт меня.
– Я не могу так быстро. – обиженно бурчу я под нос.
– Такими темпами мне придётся уложить тебя, как сложенный ковёр, и отправить катиться вниз. – впервые за день вижу его улыбку. – Замёрзла?
– Нет.
– Давай руку.
– Сказала же – не замёрзла.
Гордо обхожу его и двигаюсь дальше.
Я тоже умею играть в эти игры.
***
Когда мы добрались до самого большого дома, плотно прилегающего к тёмному лесу, сил спорить и воротить нос уже не осталось – моя ладонь покоилась в жёсткой, но тёплой руке Германа. Несмотря на холод и отсутствие перчаток, его руки всегда оставались горячими. Я же была та ещё мерзлячка и превращалась в ледышку от любого дуновения даже слабого ветерка.
Мы остановились у порога, и только теперь меня охватило странное беспокойство, о котором я будто забыла. Когда Герман постучал в дверь, и до меня донёсся чей-то крик и торопливые шаги, я сжалась до размеров песчинки и закрыла глаза. Совсем не так я представляла себе встречу с будущей свекровью.