Тонометр.
Термометр.
Ваучер отеля.
Медстраховка.
Что ещё? Ничего не забыл?
А, крем от солнца в список включен? Нет? Раньше бы крем для загара вписал, а сейчас вот – защитный… Да уж…
Крем от солнца.
Перевязочный материал.
Только Аркадий Аркадьевич бинты и стерильные салфетки в свой списочек внёс, как в груди у него всё сдавило. Чёрная холодная железная лапа его сердце сжала и давила, давила, давила… Дышать вдруг стало трудно, в глазах потемнело…
Плохо то как!
Заболело левое плечо, с той же стороны под лопаткой, шею как будто сдавил шипастый обруч… Зубы заныли… Капли холодного пота упали на бумагу со списком – одна, вторая, третья…
Затошнило, но это казалось по сравнению с болью в груди такой мелочью…
Аркадия Аркадьевича охватил страх. Животный какой-то, всепроникающий…
Ноги стали как ватные, затрясло ещё всего…
Ну всё, звиздец…
Взял телефон… Чёрт, какой тяжелый…
В груди давило всё сильнее и сильнее… Сколько же можно…
Телефон выпал из враз ослабевших пальцев.
Голова закружилась, в глазах потемнело.
Аркадий Аркадьевич застонал. Сам он этого уже не слышал.
Следующего страдальца в избу Медведя ввели под руки двое дюжих мужиков. Скорее даже не ввели, а внесли.
Больной хрипло дышал, обильно потел, был бледен – краше в гроб кладут…
– Доброго дня, Медведь…
Голос был Медведю знаком.
– Рыбник? – знахарь даже привстал со своего табурета.
– Да я, это, я… Что, не узнал? – криво улыбнулся больной.
– Попробуй, узнай… – покачал головой Медведь. – Посадите его.
Это было сказано уже мужикам.
Сейчас и их Медведь узнал. Работали они на Рыбника – солёную и вяленую рыбу с его заводика возили в Город.
– Колдуны с Верхнего Посёлка болезнь на меня напустили… – через слово прерываясь и со свистом втягивая в себя воздух пожаловался Рыбник Медведю. – Обидел я одного по пьяному делу и вот…
Рыбник закашлялся. Из уголка рта к вороту рубахи скатилось несколько капелек крови.
– Давно болеешь? – подождав, когда Рыбник прокашляется и немного отдышится, спросил Медведь.
– С месяц уже… – опять с перерывами на отдых прозвучало в ответ.
– Что сразу не пришёл? – побарабанил по столу пальцами Медведь.
– У Черной Старухи лечился, – выдавил из себя Рыбник.
Логика в его ответе была. Медведь то – травник, а если болезнь от колдуна, то ни врач, ни травник вылечить такого больного не смогут. Тут требуется более сильный колдун, ну или сам наславший болезнь отозвать её может.