– Борис, зови меня Эмилия.
– Откуда вы знаете мое имя? – удивился мужчина.
– Я про тебя знаю все, и ты мне нравишься. Только давай на «ты».
– Я тебе нравлюсь? Разве я могу кому-то нравиться, ведь я не только старый, толстый и лысый, но и практически нищий.
На безликом пластиковом лице Эмилии вновь промелькнула улыбка.
– А разве для любви это важно, разве важно, какой ты: молодой или старый, богатый или бедный. Главное, мы любим друг друга.
– Да, ты права, я впервые испытал чувство любви. И испытал его с тобой, моя дорогая. Ведь можно я буду тебя называть «дорогая»?
– Конечно, милый, это твое право.
Домой Борис не просто шел, он летел на крыльях этого утреннего чувства, ведь впереди было ожидание ночи любви.
Войдя в квартиру, бросив в ответ на приветствие жены что-то невразумительное, он разделся и заскочил в ванну.
Приняв душ, он стал разглядывать отражение своего тела в зеркале.
«Ну и что в этом волосатом куске жира может нравиться и нравиться такому прекрасному, почти неземному существу как Эмилия? – задавал себе вопрос Борюсик и не мог найти на него ответа. – А почему бы и нет, ведь ее взгляд был полон любви и страсти, а предыдущая ночь?»
Разве их любовные игры не были подтверждением искренности слов красавицы.
«Нет, несомненно, я ей нравлюсь, а иначе и быть не может», – пытался убедить себя мужчина, гоня мрачные мысли.
Прежде чем покинуть ванную комнату Борис Николаевич еще раз бросил
мимолетный взгляд на висевшее на стене зеркало и вдруг, кроме отражения своего лица, чуть позади, он отчетливо увидел матовое лицо манекена. Это была Эмилия.
Мужчина на секунду прикрыл глаза и, помотав головой, подумал, что за наваждение, но устремив свой взор на зеркальную поверхность, вновь обнаружил, что оттуда из-за спины на него смотрел милый его сердцу фантом, чье появление он ждал с таким нетерпением.
Вглядываясь в очертания безликого лица за своей спиной, Борюсик испытывал противоречивые чувства.
С одной стороны, мужчине хотелось повернуться и обнять это странное существо, а с другой, суеверный страх, сковывавший его тел, не давал это сделать.
Прошло несколько минут, и Борис стал замечать, что изображение Эмили за его спиной становилось постепенно размытым, а потом и вовсе исчезло.
Он повернулся и тихо прошептал:
– Эмили, любимая, ты где?
И тут же мозг пронзила фраза: