– Всё зависит от названия улиц: к примеру, на Лавандовой улице ставни лавандового цвета, а на Жемчужной жители избрали символом образ жемчужины, – пояснил Алан.
– Жители сами избирают «символ» улицы? – удивилась я.
У нас бы так позволяли выбирать названия, а то некоторые меняют чуть ли не ежегодно.
– Да, раз в пять лет, на городском совете, председатель квартала предоставляет петицию с собранными подписями, и жителям разрешается поменять образ символа или же окрасить ставни в необходимый цвет. Только гравировка улицы Роз, на моей памяти, менялась раз этак пять: жители всё никак не могут избрать самый красивый бутон, – усмехнулся Алан.
– Интересно-оо… – протянул Олег, живший когда-то рядом с Кривоколенным переулком и страдающий из-за этого трудновыговариваемого названия.
Фахренд остановился на светофоре, пропуская прохожих, и тут рядом с нами остановилось нечто. Больше всего это походило на огромного железного волка в прыжке, лапы которого обнимали два толстых колеса, а на спине этого монстра восседал всадник.
– Вау! Что это? – Дэн указал на этого монстра.
– Зверобайк, – спокойно ответил Алан.
– Зверобайк? – растерянно повторил Дэн, разглядывая во все глаза металлическое чудо-юдо.
Я же осуждающе посмотрела на Алана, когда он рассказывал, что в их мире есть мотоциклы, но забыл упомянуть, что все они похожи на зверей. А как только самоход снова тронулся в путь, я успела убедиться, что название «зверобайк» дано неспроста, так как абсолютно все байки, что попадались нам по пути, походили на железных зверей: пумы, пантеры, волки, даже львы – чего тут только не было! Мда, всё чудесатее и чудесатее. И всё это работало от магии, точнее, на магических кристаллах-накопителях.
Единственное, что у меня не вызвало удивления, это одежда жителей. Женщины в основном щеголяли в длинных платьях или юбках прямого кроя и в жакетах с заклёпками, а если и встречался кто-то в штанах, то последние были широкие, что-то наподобие наших кюлот, и всё равно больше походили на юбки. Мужчины практически все поголовно одеты в штаны, длинные двубортные пиджаки или же в стёганые куртки на манер моды конца девятнадцатого века. Что-то такое я и ожидала, так что понятно, отчего жандармов так удивил внешний вид Алана.
Правда в богатых районах женщины в основном носили лёгкие платья с оборками, блузы с жабо, последнее, кстати, я заметила и у некоторых мужчин на рубашках. Попытавшись представить Алана в рубашке с жабо, я невольно усмехнулась – ну вот никак не шёл ему готический образ романтического вампира.