По пути домой Мелисса купила на заправочной станции любимые кокосовые батончики и, подъехав к территории дома, нажала на кнопку поднятия двери гаража, затем въехала внутрь и припарковалась рядом с машиной отца.
В гараже, как всегда, пахло сандаловым деревом, цитрусовым освежителем, что находился на самой высокой полке открытого шкафа, и лесными ягодами, которые так и не обработали после сбора. В детстве девушка часто просила отца научить ее чему-то новому и полезному, чтобы можно было в случае поломки самостоятельно найти причину и доползти до мастерской. Так и повелось, что каждые выходные отец с дочерью были неразлучны и помогали друг другу.
В гараже была дверь, ведущая вглубь дома, и Мелисса, открыв ее ключом, попала в гостиную. Девушка застала все семейство Гарсиа, расположившееся на роскошном диване за просмотром телевизора.
Пытаясь незаметно проскользнуть мимо и получить немного тишины за весь день, девушка ступила на первую ступень лестницы и уже представляла, как окажется в своей постели, но услышала противный голос мачехи, перечеркнувший все планы:
– Опять поздно приперлась? Ты бы хоть домой что-нибудь принесла из еды, а не только ее уничтожала, – сказала женщина и, хмыкнув себе под нос, перевела взгляд на телевизор.
– И тебе привет, стерва. В отличие от тебя, я работаю и учусь. А вот ты сидишь целыми днями дома, да только и ходишь делать ноготочки и прически. Как у тебя еще все волосы не отвалились от такого количества краски, не понимаю.
– Мелисса! Как ты смеешь так разговаривать со своей матерью?! – встрепенулся отец и зло посмотрел на девушку, ожидая ответа.
– Сколько можно уже повторять, пап? Эта женщина никогда не была и не будет нам матерью, – Мелисса сорвалась с места и с криком полетела к дверному проему. – Ты до сих пор не понял, что она только выкачивает из тебя деньги? Посмотри на нее! Просто красивая картинка и ничего больше!
– Замолчи, несносная девчонка! Не хочу снова слушать весь этот бред! Прочь с моих глаз, и чтобы до утра тебя не было слышно! – встав с дивана и тыча пальцем в сторону комнаты дочери, на повышенных тонах проговорил глава семейства. Кипя от злости, он буравил ее рассерженным взглядом до последнего открытого взору шага, а затем уселся обратно рядом со своей женой.
Мелисса только и слышала, как эта фарфоровая кукла пыталась успокоить свой ходячий денежный мешок. Поднявшись на второй этаж, девушка прислонилась спиной к стене, полностью обитой деревом, и принялась слушать, разрываясь от гнева.