– Да, я справляюсь, – повторила Йоханна, проведя ладонью по щеке, как будто бы вытирая слезу. И не потому, что слеза на самом деле была, а для того, чтобы не выглядеть слишком резкой, а заодно напомнить Ванессе, где она сейчас находится. Ведь горюющей вдове все позволено, да?
А потом она оказалась одна перед только что закопанной ямой в земле. Голубое июньское небо, казалось, подсмеивалось над ней. Серая ноябрьская погода подошла бы куда лучше. Ну а летом… летом хотя бы гроза.
Бо́льшая часть пришедших на похороны уже направлялись в сторону парковки, чтобы поскорее оставить эту грустную историю позади. Несколько человек пошли к кафе напротив кладбища, где собирались вспомнить усопшего за чашечкой кофе. Туда же был приглашен священник с елейным голосом.
Йоханна с удовольствием пропустила бы это мероприятие. Но придется как-то вытерпеть и его. В конце концов, она была мастером прятать свои собственные желания куда подальше.
Но на пару минут ее все же оставили одну. Все, вероятно, понимали, что новоиспеченной вдове, женщине, для которой Рене был самым близким человеком, хотелось бы попрощаться с ним наедине. Ей действительно хотелось остаться одной, потому что она уже устала обмениваться с его многочисленными тетушками и кузинами фразами о том, сколь велика и трагична потеря и как ей, должно быть, плохо… Выслушивая их соболезнования, отвечая на них, она думала о том, как было бы хорошо быстро сесть в машину и уехать подальше отсюда, к морю.
И вот она стояла и смотрела на гроб. Точнее, на гроб высшей ценовой категории, из красного дерева, с блестящей латунной фурнитурой. Рене сам так решил. Хотя, если бы он этого и не сделал, выбор бы все равно пал на эту модель. Йоханна хорошо знала изысканный вкус своего супруга, в том числе и его любовь к статусным вещицам. Поэтому было бы неправильно провожать мужа в последний путь в каком-нибудь сосновом гробу.
Она старалась не думать о том, как Рене будет лежать там, внизу, и мало-помалу разлагаться, как его будут есть черви, пока от него не останется один только скелет.
Никаких черных мыслей!
Но и утешения она не искала – только поддержку.
Последние месяцы она толком не жила, а скорее существовала. День и ночь была занята уходом за Рене. И потом – различные формальности, связанные с его смертью. Нужно было всем сообщить, поговорить со священником, организовать церемонию прощания, заказать цветы, определиться с местом захоронения, найти подходящий костюм для Рене.