– Предлагаешь просто откреститься от Сайи? – процедил Риф, не обратив внимания на досадливое шипение ньянца.
– Предлагаю не копать ей яму еще глубже!
– Что говорил Матис? – негромко напомнил Таир. – О танцовщице и этом гвардейце? Да и сама Сайя не отрицала его зацикленности на ней. Чем сильнее машешь перед этим Ризом своим положением парня… Да и не парень ты ей. Так, к слову… Тем более он будет звереть. А отыграется, угадай, на ком?
– На том, до кого может добраться в любое время, – мрачно заключил Ши. Риф уже ничего не разбирал, перед глазами опускался мрак. – Кто беззащитен перед ним.
Риф опустил ресницы.
– Я все исправлю, – глухо произнес после нескольких секунд мучительных поисков решения проблемы. Тяжелое молчание товарищей стало ему ответом.
* * *
Растерзанная душой, пораженная тяжелым оцепенением, без кровинки в лице. Остекленевший взгляд уперся в стену и вызванный штабом медик подозревал, что сознание заключенной в данный момент очень далеко от камеры, холодного пола и тюремщиков, перекладывавших безвольное тело с плит, куда оно свалилось после снятия наручников, на узкую кровать.
Сколько раз видел он людей в похожей прострации. Сначала их упорно подводили к кризу, а когда появлялась угроза срыва следственного процесса, гвардейцы раз за разом требовали, чтобы медики приводили узников в рабочее состояние.
Та же участь постигла и Сайю Синору. Три дня заключения повлекли за собой обезвоживание – пересохшая слизистая рта и носа, вязкая слюна. Слабость, сонливость при повышенном давлении. Немного распух язык. Все эти признаки медик выучил наизусть за время посещения заключенных, допросы которых поручали психоделикам. На вид вира не справилась бы и с кружкой воды, поэтому медик, приподняв голову девушки, сам ее напоил.
И ее снова вырвало. Стражник у двери глазом не повел. Медик растер замерзшие руки, тяжело вздохнул.
– Ей нужно тепло, не могли бы вы распорядиться принести обогреватель? И сменное белье, одежду. Мне придется ввести ей раствор внутривенно. Где могу вымыть руки?
Сайя повернула набок голову, пытаясь унять очередной приступ тошноты. Ничего не ела уже два дня, желудок противно ныл. Но не могла осилить даже питье, поэтому в сторону миски с кашей не смотрела. Уж лучше обливаться водой, чем полупереваренной пищей.