Городок, возможно, был даже древнее старинного и зловеще таинственного многовекового своего собрата Аркхэма – два ветхих, однако таящих в себе могучие, волшебные силы старика. Они похожи друг на друга – эти два города. И по ночам они шепчутся меж собой, делятся друг с другом тайнами, как небеса сообщаются с морской пучиной.
Расположенный на группе пологих и крутых холмов, с одной стороны омываемый морем, город некогда расцветал, как пышный куст шиповника, и в него со всех концов света съезжались торговцы и мореплаватели, от которых можно было услышать немало занятных историй о морских приключениях, стычках с жадными пиратами и ловкими индейцами, об открытиях новых видов животного и растительного мира, а также неведомых ранее экзотических земель. К причалу приставало множество разных судов, бойко шла торговля. Недавно отгремела война 1812 года, и люди возвращались домой с полей сражений.
Однако что-то изменилось, и прежде пристававшие к городским берегам корабли теперь сторонились этих мест, как чумы. Подобное происходило не сразу, а постепенно. Городок у моря стал каким-то угрюмым и насупленным, казалось, его и в самом деле изъедает неведомая болезнь. По мощёным булыжником улочкам и площадям по-прежнему ходили по своим делам жители: представительного вида мужчины во фраках, цилиндрах и с тросточками в руках; заводские и фабричные работники с мускулистыми торсами и мощными ручищами постоянных тружеников; коммивояжёры, парикмахеры, докеры, трубочисты и владельцы заведений; небольшими группами или поодиночке встречались солдаты в мундирах и с квадратными рюкзаками за спиной; женщины и девушки в изысканных и не очень платьях, в шляпках с лентами, шапочках, в белых перчатках и с маленькими корзинками в руках. Случалось, попадались и весьма любопытные личности, можно сказать, люди экзотической внешности – то были индусы в своих просторных белых или цветастых одеяниях. Неслышно и загадочно, едва касаясь земли восточными туфлями, скользили они по извилистым улицам. Туда-сюда сновали повозки, коляски, крытые кареты.
Но иногда, как правило в обманчивых сумерках, ночами или при скверной погоде, можно было заметить и фигуры гораздо более странные, наводящие на размышления сомнительного толка. Согбенные и закутанные в длинные ткани, скрывающие их головы и лица, они порой встречались в сумрачных и глухих местах и очень редко появлялись в центре города. А если и появлялись, люди сторонились этих типов, поскольку запах от них исходил непередаваемо гнусный, такой, словно они разлагались заживо. Лица их мало кто видел, а те немногие, кто всё-таки имели несчастье их хоть как-то разглядеть, навек потеряли покой или вовсе лишились рассудка, угодив в лечебницу для душевнобольных, расположенную на окраине города, в северной его части. Поговаривали, что один пожилой и почтенный джентльмен, всего на мгновение встретившийся взглядом с одним из этих странных молчунов, повалился на мостовую и скончался, не приходя в себя. Медики объяснили смерть мужчины разрывом сердца от ужаса. Конечно, после этого случая по городу поползли самые чудные слухи, которые быстро разбалтывали суеверные жители.