V
– Алексей Монахов, если не ошибаюсь?
Стоящий передо мной человек – высоколобый, с тонкими губами и заострённым, каким-то лисьим лицом – был не кто иной, как Валерий Быковский, один из того, самого первого отряда космонавтов, в который входили Гагарин с Титовым. Первый полёт он совершил в шестьдесят третьем, на «Востоке- 5», совместно с «Востоком-4», который пилотировала Валентина Терешкова. Потом, второй половине шестидесятых он возглавил группу космонавтов, готовившихся полётам на Луну, собирался на пилотируемом корабле «Зонд-7» совершить облёт спутника нашей планеты а потом и сесть на её поверхность. У нас советский лунный проект после «Аполлона-11» приостановили – здесь же начиная с «Аполлона-12» наши космонавты входили в состав большинства «лунных» экипажей. А несколькими годами позже на Луну сели и наши «Селена-3» и «Селена-4», на которой и летел дважды герой СССР Валерий Быковский, сделавший здесь то, что ему не удалось в оставленной мною реальности. Сейчас этот заслуженный ветеран состоял начальником лунной орбитальной станции «Константин Циолковский» (она же «Звезда КЭЦ») – и именно в этом качестве сейчас со мной и беседовал.
Услыхав вопрос, я сделал попытку встать по стойке «смирно». О Быковском во Внеземелье ходили легенды: рассказывали, как он принял станцию на стадии строительства и, оседлав, как рядовой монтажник, «краб», состыковывал чуть ли не все её секции; как, узнав об аварии американского «Капитана Гаттераса», опрокинувшегося при попытке высадить научную группу исследователей в Море Облаков, своим решение, вопреки прямому запрету с Земли, увёл орбитальный грузовик, посадил его вопреки всем законам физики и небесной механики на поверхность – и ухитрился взлететь вместе с изрядно перепуганными, но невредимыми исследователями. После этого авантюрного рейда его чуть не сняли с должности, но случилось невероятное: экипаж станции встал за него горой, и Земле пришлось пойти на попятную. Авторитет Быковского на станции был необыкновенно высок; учёные и эксплуатационники едва ли не молились на своего «босса» (так, на американский манер, его здесь называли) а тот платил им неусыпной заботой и весьма строгими требованиями, особенно по части дисциплины. В ответ это члены обитатели «Звезды КЭЦ», те, что помоложе, рисовали на «босса» шаржи и карикатуры, ежедневно появлявшиеся на доске с приказами возле кают-компании. Быковский относился к этому со свойственным ему юмором – по слухам, он даже коллекционировал эти «произведения искусства» и грозился однажды устроить большую выставку.