К счастью, князь Василий был русский, а не француз, иначе не избежать бы Жоржу тяжелой отцовской оплеухи вроде тех, что так щедро раздает Жан Габен в черно-белых фильмах. С объективной точки зрения Жорж представлял собой бездельника и торчка, то есть вполне непутевого сына, но князь Василий к объективности не стремился, к тому же почитал себя не буржуа, но аристократом, поэтому лихая непутевость сына ласкала его фамильную гордость. Глядя на длинные волосы Жоржа, на его горящие глаза и архаические побрякушки, висящие на его теле, князь Василий механически полагал, что сделаться хиппи – по сути то же самое, что уйти с цыганским табором, а это поступок вполне традиционный для русского барина. Князья же Совецкие к этому всегда имели особое предрасположение, все им казались тесны рамки обычных дворянских занятий: военная служба тешила их только во время войны, а в мирные дни тяготила, чиновники и дипломаты из них получались скверные и небрежные, охоту не любили, помещичьи аграрные заботы тоже не увлекали, к изящной словесности или к искусствам склонности не имели, поэтому время от времени уходили ночевать с пестрыми кибитками, а бывали среди них и такие, что становились монахами или лесными разбойниками, а один Совецкий, по слухам, сплавлял лес по Енисею, что есть занятие совсем не княжеское.
Вскоре случилось какое-то нелепое и весьма неряшливо подготовленное нападение на банковскую машину, в результате чего погибли инкассатор и полицейский, и хотя князь Василий никогда не унижался до мокрых дел, посадили его надолго – так надолго, что, выйдя вновь на свободу, старик смог познакомиться со своими взрослыми внучатами.
Как-то раз, находясь под воздействием излюбленной лизергиновой кислоты, Жорж и Люси целую ночь напролет развлекались в ванне, погрузив свои голые и сплетенные тела в сверкающую воду, и результатом этих русалочьих игр стала беременность. Вскоре выяснилось, что в ту самую ночь в доме неподалеку, тоже в ванне умер Джим Моррисон.
Люси и Жорж любили Моррисона как бога, совпадение сочли мистическим, и когда у них родилась двойня – девочка и мальчик, – они назвали их Джим и Ванна. Дети родились на удивление крупные, здоровые и благообразные, и в дальнейшем, подрастая, Джим и Ванна постоянно сохраняли эти качества – высокий рост и красоту. Все у них было длинное и светлое: руки, ноги, лица, волосы, пальцы, языки, даже уши.