– Летел бы ты восвояси, Дымок. Не друг ты мне больше, а псина позорная!
– А я ващет не к тебе, а к ведьме твоей!
– Чем могу помочь? – холодно осведомилась Тайка. Этот Дымок ей сразу не понравился: держался нагло да ещё с грязными лапами полез на чистую скатерть. – Кстати, потрудитесь покинуть стол, я тут за вами прибирать не нанималась.
Пришлый коловерша сконфузился и перепорхнул на спинку стула.
– Извиняйте, волнуюся я. Ночка в беде! А всё из-за того, что этот лопух, – кивнул он на Пушка, – дурацкий день не-помню-кого-там придумал.
– Ничего я не придумывал! Тая, скажи ему. Или я за себя не отвечаю!
– Хвост свой побереги! – фыркнул Дымок, надувая грудь.
А Тайка в запале стукнула кулаком по столу:
– Так, замолчали оба! Станете драться, обоих сразу за шкирку – и на улицу! Рассказывайте, что стряслось.
– Так вот я, сталбыть, и говорю. – Дымок прижал уши (они у него были смешные: длинные, с кисточками на концах). – Полетели мы, значица, в берёзовую рощу пировать. Никого нет, хорошо, солнышко припекает, еды завались – в общем, расслабились мы, перестали скрываться… И вдруг, откуда ни возьмись, – бабах!!! Гляжу: Ноченька моя брык – и лежит, не шелохнётся. А к ней мужик от в такенных сапожищах бежит с ружьём наперевес. Я сам еле ноги унёс.
– А Ночка?! – ахнул Пушок.
– Живая она. Только забрал её мужик энтот. Ещё шёл, чесал в репе и приговаривал: «Так вот ты какое, чудо в перьях!»
– Надеюсь, ты за ним проследил? – Пушок нервно шкрябнул когтями по обшивке дивана.
– Я… я не подумал…
Дымок втянул голову в плечи и захлопал глазищами, на него было жалко смотреть. Эх, горе-кавалер…
Тайка на всякий случай встала между коловершами – во избежание схватки.
– Скажи, а нос у этого мужика красный был?
– Вроде да.
– Ещё борода седая и голос такой хриплый, прокуренный?
– Угу-угу, – по-совиному заухал Дымок.
– Тогда это дядя Коля. Он у березняка всегда приманку на тетерева оставляет. Небось её-то вы и жрали? Ничего себе, подарочек на День святого Валентина! – Не дожидаясь ответа, она схватила с вешалки куртку, сунула ноги в сапоги и прикрикнула на коловершей: – Чего расселись, рыцари пушистые?! Идёмте вашу даму сердца выручать.
* * *
Дядю Колю в Дивнозёрье не жаловали. Он жил один, ни с кем не здоровался и держал во дворе на цепи беспородную злющую псину по кличке Полкан. По выходным к нему приезжали из города приятели, которых в деревне за глаза называли браконьерами. Браконьеры ходили на охоту или рыбалку, а потом выпивали и бузили – да так, что иногда соседи даже участкового вызывали. В общем, неприятный тип был этот дядя Коля, и Тайка побаивалась к нему идти, но Пушок выглядел таким несчастным… Да и Ночку нельзя было оставлять в беде.