К сожалению, с начала нового учебного года Кендрику становилось всё труднее на чём-то сосредоточиваться.
Его мысли постоянно перескакивали с ветки на ветку, как задорные, едва вылетевшие из гнезда птенцы перед тем, как упасть с дерева. По крайней мере, именно так высказалась о нём мисс Пигглз, учительница физики и математики, обращая внимание на его по меньшей мере неоднозначные успехи в начале нового учебного года. Кендрик сердито свистнул.
– Тсс! – насторожилась мисс Харт.
Из кухни вышел отец. Через долю секунды Кендрик в своём обычном обличье сидел напротив мило улыбающейся учительницы и ковырял вилкой десерт.
– Я понимаю твоё беспокойство, Корнелиус, – сказал отец звонившему и, нахмурившись, направился к гардеробу. – Да, я обещаю. Мы усилим меры безопасности. Да. В любом случае, приятного тебе вечера.
Он положил трубку на рычаг и посмотрел на Кендрика и мисс Харт.
– Но теперь-то вы слышали, верно? – папа подошёл к винтовой лестнице и посмотрел наверх. Покачав головой, он вернулся к столу и огляделся, как будто ожидал увидеть притаившуюся в комнате птицу. На самом деле у него под носом было сразу двое пернатых. Кендрик опустил голову, чтобы скрыть улыбку.
Мисс Харт протянула отцу руку. Наверное, ей стало его жаль, как и Кендрику.
– Да, Тимоти. Ты прав. Но мне кажется, свистели снаружи.
Отец Кендрика некоторое время прислушивался, склонив голову набок, и мисс Харт последовала его примеру.
Кендрик молча пересчитывал в тарелке ломтики яблок, чтобы не выдать себя. Охватившее его чувство ненадолго вытеснило мысли о Звере, о маме и о решении, которое ему не хотелось принимать.
Отец всегда был рядом с ним. Найты всегда стояли плечом к плечу.
И всё же иногда Кендрику бывало тоскливо. Одиноко. Без мамы.
Он поднял голову. Мисс Харт улыбнулась, и в груди у Кендрика потеплело. Как будто он глотнул тёплого какао.
Сколько же в замке Авельстон лестниц? Кендрик поднялся на площадку в восточной башне и остановился у окна, чтобы перевести дух. Снаружи было мало чего интересного. После знойной октябрьской жары ноябрь казался пока непонятным. И в это утро четверга леса, покрывавшие Белые пики, казались лишь силуэтами в туманной мгле. Будто мокрые пятна на грязной белой занавеске.
– Топ-топ, – раздался голос позади него. – Мы же не хотим опоздать.