На улице лил дождь, лужи пузырились. Погода будто злилась вместе со мной за бессилие, а девушка так и не пришла в себя.
Следующие три дня дались мне тяжело. Меня таскали по допросам, пытаясь выведать, что же именно произошло. Я честно недоговаривал. Вся эта ситуация казалась весьма подозрительной. Почему они просто нас не убили, хотя и была возможность? Чей голос вызвал у Марго настолько ошеломительную реакцию? Что значит письмо, адресованное напарнице?
Ничего не понимаю. Но если не разобраться, нас обоих могут списать со счетов.
Жизни берсерка ничего не угрожало. Как только мы приехали, ей очистили и зашили раны, сделали переливание, слишком много она потеряла крови. В себя Марго пришла уже на следующий день, но меня к ней не пускали. Искали несостыковки в наших рассказах. И в итоге, отец вызвал меня к себе на ковёр.
Мари открыла дверь особняка Кидман. Девушка лучезарно улыбнулась, пропуская меня внутрь.
– Твой отец ждёт в кабинете.
– Спасибо, – кивнул и направился на верх.
Мари – младшая сестра Марго, с которой белый змей закрутил роман более двух лет назад. С её появлением отец ослабил хватку на наших с матерью шеях, и только благодаря этому я смог пробраться в контору. Несмотря на мои подозрения в причастности Мари к убийству своих родителей, за некоторую свободу действий я могу её поблагодарить.
Обстановка в стиле минимализма в светлых цветах не вязалась с внешним убранством старого особняка, где уже третий век проживает магическое семейство. Бытует мнение, что маги обязаны силой своим предкам – материальным существам.
Кого в нашей родословной только не было. Но из-за этого грандиозного смешения на моей шее и проступил знак стигмы в виде ликориса, цветка смерти, удерживающего мага от безумия.
Стучу в дверь из чернённого дерева и после окрика отца вхожу внутрь.
Андреас Кидман суровым взглядом пытается пригвоздить меня на месте. Но, к его несчастью, этот приём не работает лет с пятнадцати. Он всегда был со мной строг и суров. Мои желания никогда не имели для него значения. Альфа-оборотень умеет только повелевать над более слабыми. Я же потратил почти двадцать лет, чтобы заслужить его похвалу. Помог случай, разорвавший этот порочный круг и мою веру в абсолют этого человека.
Андреас ужасно вёл себя с моей матерью. Но я, в силу возраста, этого не понимал и думал, что так и должно быть.