Но, к счастью, таких уникумов крайне мало, иначе даже страшно представить, что творилось бы в мире монстров, начавших терять человеческий облик. Магия сродни власти, а власть развращает. Поэтому природа обо всём позаботилась, и на телах сильных магов проступала стигма, необходимая, чтобы сдерживать их.
Леон
– Кажется добрались, – произношу, хлопая дверью машины.
Марго уже вышла наружу, придерживая рукой живот.
– Пойдём, осмотримся, – сказала она, направляясь к воротам на фабрику, – надеюсь, закончим побыстрее, – ворчливо прошептала девушка.
Иду следом. Дорожка, когда-то усыпанная гравием, почти полностью заросла травой. Высокий железный забор закрывал обзор, а на воротах из металлической сетки висела цепь с большим амбарным замком. Увидев это, Марго тяжело вздохнула, выпрямилась явно через боль и поставила одну ногу на сетку, намереваясь перелезть на ту сторону.
– Стой, – остановил напарницу, вытаскивая веер, – я открою.
По магическому предмету пронёсся всполох огня. Один взмах, и цепь вместе с замком падает на землю. Толкаю дверцу, которая со скрежетанием откатывается, и, пренебрежительно отнесясь к кодексу джентльмена, что вдалбливали в меня с самого рождения, ступаю на проклятую землю и замираю.
– Надо же, какой ты полезный! – довольно проговорила Марго, но тут же поравнялась со мной, и я снова увидел нахмуренный лоб.
Проклятой землёй называли место, где на длительное время селятся сверхъестественные существа. Постепенно общий магический фон сгущается и привлекает другие сущности к этому месту. На заброшенной фабрике воздух загустел настолько, что дышать получалось через раз, а наша магическая сила, которая мгновение назад готова была выплёскиваться от переизбытка, сейчас по капле утекала в опустошённую голую землю.
– Нужно торопиться, – напарница вытащила револьвер, моментально покрывшийся имеем, её черты лица заострились, казалось, что даже зрачки стали по змеиному вертикальным, и с грацией хищника она плавно подкралась к зданию.
Я бесшумно последовал за ней, раскрыв веер и посылая небольшое количество магии на него.
Двери не было, казалось, что её будто кто-то очень сильный буквально вырвал из косяка. Внутри царило запустение: разбитые окна, пыль, паутина, кое-где мох, стекло на полу, наступая на который мы оглашали во всеуслышание о своём присутствие. Неестественная тишина звенела в ушах, а темнота пряталась по углам. Сунешь палец, откусит руку.