– Какие уж тут скандалы, Ви, он всего-то хочет превратить в развалины всё, что я возводила годами! – бархатный голос могущественной ведьмы раздался в голове Дина, как омерзительный удар в церковный колокол, взывая к его рассудку.
– Иди к чёрту, Камилла, не до твоего скулежа сейчас.
– Я всего лишь своевременно предупреждаю тебя, Уитмор. Агата была моим другом, но я не готова уплачивать такую адскую цену, и ты, думаю, тоже. Стена поддерживается сильной магией, которую ты не вправе трогать!
– Я готов заплатить любую цену! Любую, понимаешь? Она не заслужила того, что произошло, мой нерожденный ребёнок, которого Агата носила под сердцем, не заслужил этого! – Дин вскочил с места, разбивая бокал о кафельный пол, и, наградив Камиллу взглядом, полным презрения, покинул бар.
Аномально холодный воздух обжигал лёгкие, в душе клокотала беспощадная обида, растерянность, страх. Все эмоции смешивались воедино, создавая противоестественную картину перед глазами. Дин забрался в машину, ударяя по газам и уводя импалу в сторону леса.
Бесконечного леса, который он ненавидел.
Автомобиль стремительно мчался по грунтовой дороге, утопая в размокшей от воды почве, но Уитмор продолжал жать на газ, пока не показалась развилка с приколоченной меткой на старом безмолвном дубе. Дальше ехать не было смысла, не на этой машине уж точно.
– Чёрта с два я остановлюсь!
Он вышел из импалы, громко хлопая дверями, и, захватив бутылку припрятанного в багажнике бурбона, двинулся вперёд, по узкой тропе, сокращающей путь до Падкого озера.
Лес выглядел приветливым, несмотря на жуткий холод, пробирающий до самых костей. Бесстрастная луна, насмехаясь над мужчиной, то скрупулёзно скрывалась за непроглядными тучами, то вновь окрашивала хвойные лапы в розоватый оттенок, делая лес сказочной картинкой, вырванной из чьего-то сна.
Беспокойное озеро встретило Дина дрожащей рябью уже через пять минут. Жёлтые листья неторопливо раскачивались на беглых волнах, а бесформенные тени склонённых к воде деревьев растягивались, словно устремлялись к нему своими длинными еловыми лапами, норовя вот-вот схватить и утащить в ледяные воды.
Деревянное строение скрипело, протяжно, вторя свистящему ветру. Дин поднялся по ступеням и, повозившись с замком, прошёл в обитель своего прошлого. Казалось, даже стены этого покрытого плесенью дома бережно хранили запах Агаты, оставленный в тот самый день, когда она вновь стремительно ворвалась в его ничтожную жизнь, чтобы перевернуть всё с ног на голову.