– Вечером сходим в цирк, я жду тебя в восемь у себя.
Девушка кивнула и вышла из машины, быстро поднявшись по каменным ступенькам музея. Внутри стоял стойкий запах старины, а каждая стена этого места несла в себе подлинную историю города, которую так тщательно коллекционировала одна удивительная женщина – Гретта Эвердин.
Арчи длительное время сопротивлялся, не желая передавать имущество старушки, но, когда Вижен вернулся в город и официально выкупил загибающийся музей, коллекция, наконец, стала доступна всем желающим. Сара любила это место. В ушедшей эпохе таилась особенная атмосфера, которая заставляла задуматься о своих поступках в настоящем.
Девушка прошла в картинный зал и остановилась перед полотном, затянутым в золотую раму, испещрённую резными узорами ручной работы. В голове загудело, при взгляде на картину, изображающую сожжение ведьмы. С замиранием сердца она бросила гневный взгляд на Эбигейл Конел, терзаемую золотыми языками пламени. Ее загнанный в угол взгляд метался в предсмертной агонии посылая на город проклятия.
– Стоило ли твоё отмщение всего этого, эгоистичная дрянь? – пробормотала Сара под нос и, бросив взгляд, полный отвращения в зелёные глаза ведьмы, двинулась дальше, в зал со старыми книгами.
Работа над конспектом не шла как бы сильно она не старалась. Головная боль, нахлынувшая внезапно, не утихала, а к горлу подступила противная тошнота. Сара захлопнула книгу и откинулась на спинку стула, безрезультатно пытаясь отдышаться.
В помещении, казалось, становилось всё жарче.
Температура тела стремительно повышалась, а перед глазами всё расползалось, будто пространство музея плавилось под давлением жара. Сара точно почувствовала, что теряет сознание и попыталась позвать на помощь, но ноги больше не повиновались и, рухнув на пол, девушка впервые провалилась в чужие воспоминания.
Резко раскрыв глаза, она уставилась в серое небо, поглощенное грозовыми тучами. Холодный ветер, обдувающий лицо, быстро привёл в чувство. Окружающие деревянные строения не были похожи на ее город. Уитмор приподнялась на локтях и с ужасом уставилась на обугленный позорный столб перед собой. Голова пронзительно загудела от непрекращающейся пульсирующей боли.
– «Где я?» – но ответ на мысль она прекрасно знала.
С трудом поднявшись на ноги, Сара чуть не упала снова от головокружения. В маленьких окошках по обеим сторонам площади мерцали слабые огоньки свечей. Ночь опустилась на площадь в мгновение ока, и только чёрная тень, беззвучно отделившаяся от здания, заставила вскочить на четвереньки и отползти к одиноко стоящему рядом колодцу.