Вэй Инло схватила его за руку, которой он так непочтительно держал ее за подбородок, и, глядя ему в глаза, резко спросила:
– В тот день ты не ушел, ты стоял рядом и подглядывал за нами, не так ли?
Она уже задавала этот вопрос несколько раз, но так и не получила ответа.
Улыбка на лице Юань Чуньвана стала шире. Он ответил то ли шутливым, то ли издевательским тоном:
– Да, я не уходил. Я видел, я все видел.
Из-за этой фразы Вэй Инло не могла нормально спать несколько ночей.
Три дня спустя с синяками под глазами она пропалывала газон. На душе у нее было мутно.
Палило, с девушек, занятых прополкой, градом лил пот. Но капли не успевали скатиться на землю и тут же испарялись.
Одна из служанок вытерла пот со лба и сказала:
– Вы слышали, управляющий Чжан пропал! Главный евнух У в бешенстве. Говорит, что когда его найдут, то сурово накажут!
– Хм, – фыркнула другая над соседней грядкой. – Этот мерзавец! Лучше бы он пропал навсегда.
– У вас еще есть силы болтать попусту? Неужели все уже сделали? – вмешалась тетушка Лю. – Погодите-ка… А ну, вставайте! Все вставайте! Дорогу госпоже!
Все девушки встали и выстроились в ряд, повернувшись лицами к стене. Лишь Вэй Инло по-прежнему сидела на корточках, глядя на приближающиеся носилки с императрицей.
Внезапно девушка почувствовала резкую боль в спине и увидела тетушку Лю с хлыстом в руке. Глаза надсмотрщицы метали молнии.
Вэй Инло стиснула зубы и попятилась, чтобы слиться с безликой массой служанок. Носилки пронесли мимо нее, и она не знала, видел ли ее кто-нибудь сверху и вздохнул ли, сочувствуя ее несчастной судьбе.
– Вэй Инло, сейчас ты одна из служанок Работного дома, – с ехидной улыбкой напомнила тетушка Лю. – Разве может госпожа императрица помнить тебя? Работай как следует и даже не надейся выбраться отсюда.
Вэй Инло медленно опустила голову.
Хотя управляющий Чжан умер, ее судьба ничуть не изменилась. Наоборот, с каждым днем становилось все тяжелее, ей поручали все более трудные задания. Как будто кто-то могущественный стоял за всем этим. Кто-то, желающий наказать ее по всей строгости.
После прополки все, кроме Инло, ушли отдыхать, а ее опять ждала гора ночных горшков.
На руках у девушки остались порезы от острой травы, которые начинали сильно зудеть, стоило на них попасть хоть капле воды. Крепко сжав зубы, Вэй Инло опустила руку в горшок, наполненный водой. Не успела она домыть его, как кто-то подошел сзади и вытащил ее руку из воды.