– Ты представляешь, сколько цирковых караванов в этом городе, помимо нас? Думаешь, никто там не ворует?
– Ворует или нет, но ты бросаешь на нас тень!
Смешно.
– Пара подрезанных кошельков – смерть каравану. А вовсе не шарлатанские фокусы и обман, которые мы привезли на праздник, да?
– Ты подвергаешь нас опасности! – повторяет он упрямо. Но в этом нет ничего удивительного. Она привыкла.
Она всегда подвергала их опасности. Плохое знамение. Невезение.
Почему она не могла вытащить сердце удачи, а не тупой старый цветок?
Торн швыряет кошельки в старый сундук, прячет под тяжелыми одеялами. Отбрасывает жилетку прочь, скидывает ненавистную шапку. Наконец распускает волосы, позволяя им упасть на спину и плечи. Ей никогда не нравились ее волосы. Слишком светлые, слишком никакие. Не белые, как у Хорры, не золотые, как у Мирры или Пэйли. Она вообще не похожа на них, со своими острыми резными ушами, острыми скулами, острым всем. Как подросток, который до сих пор не оформился, хотя она и старше большинства девушек в караване.
Проклятое полукровное наследие. Она не получила ничего от матери. Не получила ее белоснежных локонов, ее пронзительно-голубых глаз. Не могла закрывать глаза врожденным фасеточным панцирем, как все налээйне, как Хорра, ее родная тетка. Она не получила от матери ничего.
Даже воспоминаний.
Лишь гнетущее чувство, что она всегда делает что-то не так, потому что она не ее мать. Торн чувствовала это каждый раз, когда видела тех, кто знал Вэнорру. Каждый раз, когда видела Хорру. В каждом разговоре.
Со временем она стала избегать даже ее. Даже женщину, которая заменила ей семью.
Хорра входит в ее палатку бесшумно. Торн все равно знает о ее присутствии. Она всегда знает заранее, даже если не видит. Слишком хороший слух.
– Торн.
Ей никогда не нравилось, как Хорра произносит ее имя. Обрывисто, плевком. Будто говорит с огрызком, нес личностью.
Не нужно спрашивать, зачем она здесь. Вэйрик все уже разболтал. По счастью, не всем, а только тем, кто, как он думал, мог на Торн повлиять.
– Подойди ко мне, Торн.
Могла бы и сама подойти. Это она вошла в чужую палатку. Это она в гостях.
Но Хорра игнорировала правила, когда речь шла о том, что она считала своим. К Торн она относилась как к дочери тогда, когда это было удобно.
– Зачем?..
– Просто подойди.