– Звоните 112! – приказал ей Паша.
А мы вошли в небольшое подсобное помещение. Нас окружили провода, лампочки, металлические коробки, но Паша быстро направился к проходу в тоннель, перекрытому решёткой.
За решётчатой дверью оказалась металлическая лесенка из трёх ступеней, ведущая на рельсы. Над нашими головами и вдоль стен тоннеля змеями вились провода. У меня внутри взрывался невидимый фейерверк – я попала на изнанку метро! Но невесёлый повод быстро погасил мой восторг.
– Напряжение проходит под платформой, – сказал мне Паша. – Не суй туда руки, и всё будет норм.
Крепко держась за руки, словно влюблённая парочка, мы спустились на пути и двинулись вперёд. Внутри у меня билась тревога, а во рту остался мерзкий привкус. Вкус страха. Какого чёрта я делаю?
– Паша, что здесь происходит вообще? – тихо поинтересовалась я, вместе с ним постепенно углубляясь в тоннель. – Ты чувствуешь запах?
Пахло действительно всё сильнее с каждым шагом. Тот самый аромат моря, который я не спутала бы ни с чем.
– Чувствую, – бросил Паша, но на первый вопрос отвечать не спешил.
– Почему ты не хочешь дождаться ООМа или ОМОНа? Разве с этим не они должны разбираться? Тут же явно нештатная ситуация!
– А ты что, раньше у «йогов»[3] служила? – поинтересовался он.
– А ты? – ощерилась я. – Ты не работаешь в полиции! Я сегодня там была и выставила себя полной идиоткой! Кто ты такой?
– В каком отделении ты была? – спросил он, не глядя на меня.
– Василеостровском!
Он усмехнулся.
– Так ребята просто подшутили над тобой!
Он упорно смотрел в темноту, а мне стало противно до тошноты. Вспомнилось, как молоденький полицейский копался в компьютере и сколько времени я там потеряла. Это было по-настоящему, а теперь он мне нагло лжёт.
Я надеялась, что моё холодное молчание было достаточно красноречивым.
Здесь трудно было понять, как далеко от станции мы отошли – и впереди и сзади лишь тянулись лампочки на стенах, – но мне казалось, что «Василеостровская» давно скрылась за поворотом. Я то и дело наступала в лужи. Всегда было интересно, откуда в тоннелях метро берётся вода?
– Ладно, – вздохнул Паша и повернул голову ко мне. – Я не из полиции.
И тут я увидела впереди поезд. Сначала я, разумеется, его почувствовала. Магия стала такой сильной, что уплотняла воздух вокруг!
В этом месте тоннель расширялся. От основного пути, по которому мы шли, ответвлялись рельсы и уходили влево, скрываясь в сумраке ещё одного тоннеля. Поезд тихо и неподвижно стоял на основном пути. Фары у него не горели, внутри вагонов было темно, и от этого пробирала жуть. Лишь бледный свет ламп отражался от синих боков.