Призраки питаются людскими эмоциями, поэтому и выбрали в качестве местообитания метро. Где ещё найдёшь столько людей и их переживаний! В принципе, подошёл бы и торговый центр, но там негде уединиться, чтобы переварить полученное питание. Дело в том, что духи живут по определённому циклу и в перерывах между едой им необходимо тихое место.
При этом, получая от людей энергию, призраки не наносят им вреда. Они просто находятся в эмоциональном поле, никак не влияя на его источник. При этом им не важно, какие эмоции испытывает человек: радость, грусть, гнев, страх – главное, интенсивность.
Поэтому иногда оголодавший призрак может напугать человека, чтобы поживиться.
Я чувствовала, что в этом тёмном тоннеле в три часа ночи я – просто лакомый кусочек!
Наконец Паша остановился.
– Поезд был здесь, – пробормотал он.
В гнетущей тишине его голос показался громким, как набат.
Я тоже узнала развилку. И лёгкий аромат магии ещё остался.
– И как ты собираешься позвать призраков для беседы? – поинтересовалась я.
– Никак, – ответил Паша. – Мы сами придём к ним и попросим о помощи.
– Что?
Он достал из кармана клочок бумаги, на котором была нарисована какая-то схема, и уставился на неё.
– Так, двадцать метров вперёд, потом налево, – заявил он.
– И что там?
– Один из заброшенных тоннелей.
Я отчётливо пожалела, что ввязалась в эту авантюру. Но показывать ему свой страх совсем не хотелось.
– Ты уверен, что оно того стоит? – только спросила я.
Он посмотрел на меня.
– Не бойся, я это уже делал. Но если хочешь, можешь подождать меня здесь.
Он радушно обвёл рукой тоннель.
– Ага, щас! – взвилась я.
Паша хмыкнул. Вновь вперив взгляд в карту, он двинулся вперёд.
Следуя за ним, я вскоре увидела слева железную дверь. Если бы я не ожидала чего-то подобного, то, скорее всего, её и не заметила бы. Интересно, она заперта?
Ржавые петли неохотно повернулись, когда Паша рывком её открыл. Внутри – темнота.
Холодок снова пробежал у меня по спине. Нам точно туда нужно?
Но бескомпромиссный – или же безумный – инквизитор шагнул за порог, а я не хотела остаться одна в пустом тоннеле.
Некоторое время мы шли по узкому неосвещённому коридору. Он закончился внезапно, впустив нас в большой сводчатый зал. В свете редких ламп мне удалось его рассмотреть. Под ногами лежали бетонные плиты, своды поддерживали серые колонны без какой-либо отделки. Краска на потолке облупилась и вздулась хлопьями. На меня повеяло холодом, хотя в тоннеле тоже было нежарко. Сделав несколько шагов вперёд, я увидела, что пол обрывается и внизу блестят рельсы. Тогда лишь я сообразила, где мы.