– Вы с ума сошли? – спросил молодой человек. – Этим и сидеть?
– Разве они не люди? Пусть отдохнут. Я настаиваю.
Когда мордовороты уселись за стол, Максим вежливо спросил:
– Хотите чаю?
И, не дожидаясь ответа, налил четыре чашки и принес печенья.
– Так ты – Максим Безымянный? – снова спросил молодой человек.
– Он самый. А вы – Анатолий Михайлович Столяров. Он же Толян.
– Анатоль, – поправил «клиент».
– Толян, – повторил Максим. – Он же Штепсель. Он же Штуляр. Анатоль вас стали звать позже. Когда отец из бандитов и рэкетиров пробился во власть и стал крупным чиновником.
– Откуда вы все это знаете? – Толян зачем-то посмотрел на телохранителей.
– В интернете посмотрел. До того, как вы ко мне пришли.
– Но ведь мы тебя не предупреждали…
– В природе много очевидных знаков, которые люди не замечают. Мощь разума забивает слабенький голос души. Предвидение шепчет: не стоит идти утром в магазин, но разум говорит, что нет хлеба и сахара. Человек переходит улицу и попадает под машину. А всё потому, что не прислушался к своим чувствам.
– А ты, значит, умеешь слушать свою душу? – с вызовом спросил Толян.
– Мне проще. У меня душа живет отдельно от тела. С детства. Но и разумом я тоже время от времени пользуюсь. Вот прямо сейчас он мне подсказывает, что вы пришли сюда не чай пить. Вам захотелось прогуляться в Зону. Не советую. Съедят.
Толян недовольно поморщился, отправил в рот пару печенек и запил чаем.
– Началось… У нас всегда найдутся способы заставить строптивого ишака везти нашу поклажу. У тебя есть семья… Жена и сын, верно?
Максим помотал головой:
– Устарело. Я давно избавился от семейного бремени. Сталкер… тем более проводник, должен быть одиночкой.
Толян, похоже, вышел из себя:
– Хватит дурацкой философии! С тобой мы тоже разберемся!
– Да я не отказываюсь вести вас в Зону. Просто дружески предупреждаю, что это небезопасное мероприятие.
– А то я не знаю! Но мне говорили, что поход в Зону с тобой не опаснее семейного пикника в лесу.
– Кто бы это ни сказал, он сильно преувеличивает мои способности…
– Задрал! – Толян хватил кулаком по столу. – Ты сделаешь все, что я хочу! Или мои парни тебе кости переломают!
Давным-давно… в прошлой жизни подобный выпад задел бы Максима до слез, до нервной дрожи, до паралича чувств. Но теперь ему было все равно. Волна гнева прошла стороной и рассеялась где-то в коридоре.