Окна были зеркальными. Алексей понял это, когда подошел к ним вплотную и заметил на въездной дорожке двух девушек, которые горячо обсуждали что-то, изучая взглядами его новый дом, и даже не отвлеклись, когда их взгляды скользнули по фигуре юноши. Чем так заинтересовал их этот дом? Можно подумать, его вчера построили. Он не выделялся из ряда домов, не отличался особенной роскошью или величиной. Должно быть, эти девушки были осведомлены о приезде в город Иноземцевых, потомков того, кто до революции носил титул графа, и сейчас обсуждали эту новость, предполагая, что остановиться он мог в этом доме.
Алексей долгое время провел в раздумьях у окна, разглядывая фасады домиков напротив. Своими стеклянными стенами, односкатными крышами, колоннами с подсветкой и ухоженными, аккуратными двориками они идеализировали район, словно жизнь здесь ограничена толстенным томом правил, которые под угрозой казни запрещено нарушать, чтобы сохранить идеальный внешний вид. За длинными рядами косых крыш возвышались высотные дома. Они бороздили редкие облака своими пиками и на фоне вечернего неба казались почти совсем черными. Близился закат. Солнце раскидывало золотые лучи по плитке тротуаров, по искусственным зеленым газонам, отражалось в стеклах окон и преображало даже прохожих, но из них никто не обращал внимания на закат. «Интересно, – думал Алексей, – осознают ли эти люди, насколько красив этот город и как сильно он отличается от любого другого? Конечно, центр любого города как его лицо должен отличаться особенной привлекательностью, но как же живут здесь небогатые люди?» Алексея вдруг посетило желание прогуляться в район победней и оценить, насколько в Мошногорске жадные власти.
Раздался стук в дверь, и желание вмиг исчезло, словно его никогда не было.
– Сынок, можно войти? – раздался голос Федора Андреевича.
Юноша без раздумий рванул к письменному столу, бесшумно опустился на стул и раскрыл первую попавшуюся книгу. Эта операция заняла не больше трех секунд, и ответное «Заходи, пап!» прозвучало без задержки.
Вошел Федор Андреевич, оглядывая убранство единственной комнаты в доме, которую он еще не успел посетить. Медленно шагая, он осматривал каждый сантиметр помещения, словно его безумно интересовали узоры на плинтусах и материал плафонов бра.